Бетелин, Владимир Борисович
Поделись знанием:
Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.
Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.
Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.
Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
(перенаправлено с «В. Б. Бетелин»)
| Владимир Борисович Бетелин | ||||
| Дата рождения: | ||||
|---|---|---|---|---|
| Место рождения: | ||||
| Страна: | ||||
| Научная сфера: | ||||
| Место работы: |
мехмат МГУ (1971—1986) | |||
| Учёная степень: | ||||
| Учёное звание: | ||||
| Альма-матер: | ||||
| Награды и премии: |
| |||
Влади́мир Бори́сович Бете́лин (род. 8 августа 1946, Кинешма Ивановской области) — советский и российский специалист в области информационных технологий. Академик РАН (2003; член-корреспондент с 1997 года); член Президиума РАН. Бывший директор[1], а с 2016 года — научный руководитель[2] Научно-исследовательского института системных исследований РАН, вице-президент РНЦ «Курчатовский институт». Доктор физико-математических наук (1986, профессор МГУ (1991)[3].
Главными направлениями научной деятельности являются теория и практика разработки инструментальных систем программного обеспечения, систем интерактивной машинной графики и геометрического моделирования, а также программных систем машиностроительных САПР[4].
Содержание
Биография
Работа на мехмате МГУ
В 1970 году В. Б. Бетелин окончил механико-математический факультет МГУ (выпускник кафедры вычислительной математики[5]). После окончания университета до 1986 года работал в Лаборатории вычислительных методов кафедры общих проблем управления мехмата МГУ и преподавал на этой кафедре[3][6].
Вокруг В. Б. Бетелина в 1970-е гг. сложилась неформальная группа из молодых преподавателей и студентов мехмата, объединённых интересом к системному программированию (группа Бетелина). На встречах участников группы обсуждались новейшие результаты в данной области, включая вопросы методологии структурного и объектно-ориентированного программирования и технологии создания компиляторов (восходящий[en] и нисходящий синтаксический анализ, семантический анализ, генерация кода, организация структур данных, хеширование и др.).
Именно в ходе таких обсуждений В. Б. Бетелин, в частности, в конце 1970-х гг. предложил понятие «исполнителя» как один из способов реализации концепции объектно-ориентированного программирования. А. Г. Кушниренко и Г. В. Лебедев, активные участники группы, вскоре с успехом положили данное понятие в основу своих курсов информатики для старшеклассников и студентов-математиков (позднее на базе этих курсов были изданы известные учебники информатики[7][8])[9].
Первой разработкой группы, получившей практическое применение, стала мониторная система АСФОР — автоматизированная программная система, предназначенная для ускоренного выполнения студенческих заданий в пакетном режиме[10][11]. Система включала трансляторы с языка Ассемблера ЕС ЭВМ и языка программирования Фортран IV, а также средства архивации и отладки. Она отличалась высокой производительностью и была внедрена в ряде советских вузов (МГУ, МЭИ, МИСиС и др.)[12].
Позднее под руководством В. Б. Бетелина была создана и внедрена в эксплуатацию система ЭКСПРЕСС — специализированная многотерминальная диалоговая система для компьютеров серии ЕС ЭВМ. Данная система, использовавшаяся преимущественно для выполнения заданий студенческого практикума, обеспечивала в пакетном и диалоговом режимах архивацию и редактирование исходных текстов программ на языке Фортран IV, компиляцию и выполнение данных программ, хранение результатов счёта и ведение учётной документации[13][14]. По сравнению с стандартными средствами ДОС ЕС и ОС ЕС система ЭКСПРЕСС обладала высокой пропускной способностью и расширенной диагностикой ошибок[15].
В 1981 году В. Б. Бетелин защитил диссертацию на степень кандидата физико-математических наук. С 1984 по 1986 год возглавлял также лабораторию Научного совета по комплексной проблеме «Кибернетика» АН СССР[3].
Работа в ИАП АН СССР
В 1986 году В. Б. Бетелин защищает докторскую диссертацию и переходит на должность заместителя директора по научной работе в Институт автоматизации проектирования АН СССР. С 1989 по 1990 годы исполнял обязанности директора института[3]. В 1980-е гг. под руководством В. Б. Бетелина созданы и внедрены на Производственном объединении «ЗИЛ» основные программные компоненты машиностроительных САПР, а также семейство графических рабочих станций «Беста»[1].
Работа в НИИСИ РАН
В 1990—2015 годах В. Б. Бетелин являлся директором Научно-исследовательского института системных исследований РАН, где под его руководством проведён большой цикл исследований, связанных с разработкой методологии и технологии создания программно-аппаратных комплексов для решения задач в реальном времени при работе в жёстких условиях эксплуатации, создано и внедрено в серийное производство семейство современных ЭВМ специального назначения. С 1997 года также занимает должность директора в Институте микротехнологий РНЦ «Курчатовский институт»; с 2005 года — вице-директор РНЦ «Курчатовский институт»[1][3].
30 мая 1997 года избран членом-корреспондентом РАН, а 22 мая 2003 года — действительным членом (по Отделению нанотехнологий и информационных технологий)[3]. В. Б. Бетелин — один из решительных противников попыток фактической ликвидации Российской академии наук, предпринятых некоторыми чиновниками[16].
С 1 марта 2009 года В. Б. Бетелин по совместительству является заведующим межфакультетской Кафедрой высокопроизводительных вычислений МГУ имени М. В. Ломоносова (образована 28 ноября 2008 года)[17][18]. Подготовил 1 доктора и 8 кандидатов наук[3].
С 2010 года — член Консультативного научного совета Фонда «Сколково»[19].
В 2016 году конференцией научных работников НИИСИ РАН выбран на должность научного руководителя института[1].
Научные достижения
К числу основных научных достижений академика В. Б. Бетелина относятся разработанные под его руководством:
- концептуальная модель программной системы, основанная не на текстовом представлении, а на её семантических конструкциях[4];
- семейство первых отечественных графических рабочих станций «Беста»[20];
- российская информационно-безопасная аппаратно-программная платформа «Багет»[21];
- российские субмикронные 32- и 64-разрядные микропроцессоры с RISC-архитектурой[21];
- субмикронные СБИС и российская операционная система реального времени — ОС РВ «Багет»[22];
- средства автоматизации разработки прикладных программ, российская технологическая линия по производству СБИС с субмикронными проектными нормами 0,5/0,35/0,25 мкм[21].
Автор и соавтор более 80 научных работ (включая 6 монографий)[3].
Награды
Лауреат Государственной премии РФ, награждён медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени и орденом Дружбы[3].
Публикации
Отдельные издания
- Бетелин В. Б., Базаева С. Е., Левитин В. В., Осадченко Н. В., Смирнов А. С. Мониторная система «АСФОР». Концепции и возможности: Препринт ИПМ № 17. — М.: ИПМ АН СССР, 1976. — 58 с.
- Бетелин В. Б. Мониторная система АСФОР. Командный язык. Командная система: Препринт ИПМ № 49. — М.: ИПМ АН СССР, 1978. — 51 с.
- Бетелин В. Б., Исаев М. А., Смирнов А. С. Шаговой компилятор с языка ФОРТРАН для ЕС ЭВМ: Инструкция пользователя. — М.: ИПМ АН СССР, 1979. — 16 с.
- Применение диалоговых форм при использовании ЭВМ в учебном процессе / Бетелин В. Б., Богомолов С. Е., Мосалов Г. И. и др. — М.: Моск. ин-т стали и сплавов, 1982. — 48 с.
- Практикум по программированию / Бахвалов Н. С., Бетелин А. Б., Бетелин В. Б. и др. Под ред. Н. С. Бахвалова, А. В. Михалёва. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1986. — 208 с.
- Бетелин В. Б., Богомолов С. Е., Мурашкин А. И. Многотерминальная диалоговая система ЭКСПРЕСС для ЕС ЭВМ. Практикум по программированию. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987. — 87 с.
- Бетелин В. Б., Грюнталь А. И. Методы параметризации геометрических объектов. — М.: Научный совет по комплексной проблеме «Кибернетика» АН СССР, 1987. — 56 с.
- Бетелин В. Б. Системы автоматизации труда программиста. — М.: Наука, 1990. — 176 с. — (Библиотечка программиста). — ISBN 5-02-014379-0.
- Технология разработки диалоговых графических систем / Базаева С. Е., Бетелин В. Б., Грюнталь А. И., Романюк С. Г. Отв. ред. Е. П. Велихов. — М.: НИИСИ РАН, 1992. — 207 с. — ISBN 5-02-006885-3.
- [books.google.ru/books?id=pjwdHAAACAAJ Распознавание, нейросети, виртуальная реальность] / Под ред. В. Б. Бетелина. — М.: Научный совет по комплексной проблеме «Кибернетика» РАН, 1997. — 154 с.
- [books.google.ru/books?id=o_eaPgAACAAJ Средства разработки внутреннего программного обеспечения. Микроэлектроника. Перепрограммируемые системы]. — М.: Научный совет по комплексной проблеме «Кибернетика» РАН, 1999. — 129 с. — (Вопросы кибернетики).
Статьи
- Бетелин В. Б., Галатенко В. А., Годунов А. Н., Грюнталь А. И. Анализ информационной безопасности систем на платформе ОС РВ «Багет» // Безопасность информационных технологий. — 2002. — № 4. — С. 65—72.
- Бетелин В. Б., Велихов Е. П., Кушниренко А. Г. [www.isa.ru/jitcs/images/stories/2007/02/betelin.pdf Массовые суперкомпьютерные технологии — основа конкурентоспособности национальной экономики в XXI веке] // Информационные технологии и вычислительные системы. — 2007. — № 2. — С. 3—10.
- Велихов Е. П., Бетелин В. Б. Промышленность, инновации, образование и наука в Российской Федерации // Вестник Российской академии наук. — 2008. — Т. 78, № 6. — С. 500—508.
- Бетелин В. Б., Бобков С. Г., Краснюк А. А., Осипенко П. Н., Стенин В. Я., Черкасов И. Г., Чумаков А. И., Яненко А. В. Перспективы использования субмикронных КМОП СБИС в сбоеустойчивой аппаратуре, работающей под воздействием атмосферных нейтронов // III Всероссийская научно-техническая конференция «Проблемы разработки перспективных микро- и наноэлектронных систем». Сборник научных трудов / Под общ. ред. А. Л. Стемпковского. — М.: ИППМ РАН, 2008. — 560 с. — С. 256—259.
- Бетелин В. Б. Суперкомпьютерные технологии — основа социально-экономического развития России XXI века // Инновации. — 2010. — № 4. — С. 22—30.
- Betelin V. B., Kushnirenko A. G., Nerchenko V. A., Nikitin V. F., Smirnov N. N. Spray injection and ignition in a heated chamber modeling // WSEAS Transactions on Fluid Mechanics. — 2011. — Vol. 6, N 3. — P. 147—159.
- Белоцерковский О. М., Бетелин В. Б., Борисевич В. Д., Денисенко В. В., Ериклинцев И. В., Козлов С. А., Конюхов А. В., Опарин А. М., Трошкин О. В. К теории противотока во вращающемся вязком теплопроводном газе // Журнал вычислительной математики и математической физики. — 2011. — Т. 51, № 2. — С. 222—236.
- Бетелин В. Б. Фундаментальные проблемы использования супер-ЭВМ петафлопного класса для детального предсказательного моделирования в научных и инженерных исследованиях // Вестник РФФИ. — 2012. — № 1. — С. 65—72.
- Betelin V. B., Nikitin V. F., Altukhov D. I., Dushin V. R., Koo J. Supercomputer modeling of hydrogen combustion in rocket engines // Acta Astronautica. — 2013. — Vol. 89. — P. 45—59.
- Бетелин В. Б., Галатенко В. А., Костюхин К. А. Основные понятия контролируемого выполнения сложных систем. — М., 2013. — 32 с. — (Приложение к журналу «Информационные технологии», № 3 за 2013 г.).
Напишите отзыв о статье "Бетелин, Владимир Борисович"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [www.niisi.ru/director.htm Бетелин Владимир Борисович]. // Официальный сайт НИИСИ РАН. Проверено 7 мая 2016.
- ↑ [www.niisi.ru/head.htm Руководство ФГУ ФНЦ НИИСИ РАН]. // Официальный сайт НИИСИ РАН. Проверено 7 мая 2016.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-1007.ln-ru.dl-.pr-inf.uk-12 Бетелин Владимир Борисович. Историческая справка]
- ↑ 1 2 [www.ras.ru/news/shownews.aspx?id=25b42893-fd3c-4d61-9eb0-3b0940e7df34 Академику Бетелину Владимиру Борисовичу — 60 лет!]
- ↑ Мехмат МГУ 80. Математика и механика в Московском университете / Гл. ред. А. Т. Фоменко. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 2013. — 372 с. — ISBN 978-5-19-010857-6. — С. 118.
- ↑ Демидович В. Б. [www.math.ru/lib/files/pdf/mehmat/OPU-sb.pdf Вспоминая Сергея Васильевича Фомина] // О друзьях, которых нет с нами / Под ред. В. М. Тихомирова. — М.: МГУ им. М. В. Ломоносова, 2011. — 176 с. — С. 101—126.
- ↑ Кушниренко А. Г., Лебедев Г. В., Сворень Р. А. Основы информатики и вычислительной техники: Учебное пособие для 10-11-х кл. общеобразовательных учреждений. — М.: Просвещение, 1990. — 224 с. — ISBN 5-09-002719-6.
- ↑ Лебедев Г. В., Кушниренко А. Г. Программирование для математиков: Учебное пособие для вузов по специальностям «Математика» и «Прикладная математика». — М.: Наука, 1988. — 384 с. — ISBN 5-02-014235-2.
- ↑ Наталья Дубова. [www.osp.ru/cw/2000/15/4427/ Программирование для математиков] // Computerworld Россия. — 2000. — № 15.
- ↑ Бетелин, Базаева, Левитин и др., 1976.
- ↑ Бетелин, 1978.
- ↑ Рякин О. М., Лагунова В. А., Хорев П. Б. Программирование учебных задач с использованием системы АСФОР — МЭИ: учебное пособие. — М.: Моск. энерг. ин-т, 1981. — 58 с. — С. 4—6.
- ↑ Применение диалоговых форм, 1982.
- ↑ Бетелин, Богомолов, Мурашкин, 1987.
- ↑ Практикум по программированию, 1986, с. 197—204.
- ↑ Александр Механик. [expert.ru/expert/2013/32/dolgosrochnaya-konkurentosposobnost/ Долгосрочная конкурентоспособность] // Эксперт. — 2013. — № 32 (862).
- ↑ [hpcdep.msu.ru/ Кафедра высокопроизводительных вычислений МГУ]
- ↑ [istina.msu.ru/profile/Betelin/ Бетелин Владимир Борисович] на сайте istina.msu.ru
- ↑ [www.abercade.ru/research/industrynews/4870.html Медведев утвердил состав научного совета «Сколково»]
- ↑ Наталья Дубова. [www.osp.ru/cw/2000/24/5596/ «Беста-88»] // Computerworld Россия. — 2000. — № 24.
- ↑ 1 2 3 Казуров Б. И., Шахнович И. В. [www.electronics.ru/files/article_pdf/1/article_1028_775.pdf 0,35-мкм КМОП-процесс в России — в 2004 году. Рассказывают академики РАН Е. П. Велихов, К. А. Валиев и В. Б. Бетелин] // Электроника: Наука, Технология, Бизнес. — 2004. — № 3. — С. 5—9.
- ↑ Бетелин, Галатенко, Годунов, Грюнталь, 2002.
Ссылки
- [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-1007.ln-ru Профиль Владимира Борисовича Бетелина] на официальном сайте РАН
- [www.niisi.ru/director.htm Бетелин Владимир Борисович] на официальном сайте НИИСИ РАН
- [megabook.ru/search?SearchText=Бетелин&EntityKind=Article Бетелин Владимир Борисович] // Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия
Отрывок, характеризующий Бетелин, Владимир Борисович
Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.
Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.
Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.
Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Категории:
- Родившиеся 8 августа
- Родившиеся в 1946 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Кинешме
- Доктора физико-математических наук
- Действительные члены РАН
- Выпускники механико-математического факультета МГУ
- Кавалеры ордена Дружбы (Россия)
- Награждённые медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени
- Лауреаты Государственной премии РФ
- Учёные по алфавиту
- Кибернетики СССР
- Кибернетики России
- Курчатовский институт
