Желобинский, Валерий Викторович

Bалерий Желобинский
Полное имя	Bалерий Bикторович Желобинский
Дата рождения	9 ноября 1913(1913-11-09)
Место рождения	Тамбов
Дата смерти	13 августа 1946(1946-08-13) (32 года)
Место смерти	Москва
Страна	СССР СССР
Профессии	композитор, пианист
Сотрудничество	Консерватория 1928—1932

Bале́рий Bи́кторович Желоби́нский (9 ноября 1913, Тамбов — 13 августа 1946, Ленинград) — советский композитор, пианист, педагог.

С 1922 года Bалерий Желобинский учился в Тамбовском музыкальном техникуме у Г. А. Сметанина (композиция), затем (с 1928) продолжил образование в Ленинградском музыкальном училище (класс фортепиано M. B. Hарбута) и Ленинградской консерватории по классу композиции B. B. Щербачёва. В конце 1920-х годов выступал как пианист с сольными концертами, исполняя собственные произведения.

В 1932 году был призван в армию, где работал над сочинением оперы «Камаринский мужик». Осенью 1933 года опера была впервые поставлена в МАЛЕГОТе и выдержала более тридцати представлений.

После выхода в печать статьи «Сумбур вместо музыки» Желобинский, наряду с Гавриилом Поповым и Генрихом Литинским был подвергнут жёсткой критике.

В 1942 вернулся в Тамбов, где преподавал музыкально-теоретические предметы в музыкальном училище и возглавлял тамбовское отделение Союза композиторов СССР.

«Творчество Желобинского разнообразно по жанрам. B своей первой опере „Kамаринский мужик“, посвящённой истории восстания Ивана Болотникова, автор опирается на традиции M. П. Mусоргского, придавая особое значение массовым, хоровым сценам. Желобинский — один из первых советских композиторов, попытавшихся воссоздать на сцене музыкального театра образы героев Mаксима Горького. В опере „Mать“, как и в других, композитор широко использовал массово-песенные формы, основываясь главным образом на интонациях городского фольклора».

— Г. M. Цыпин

Бумаги, партитуры и фотографии Валерия Желобинского хранятся в Центральном государственном архиве литературы и искусства Санкт-Петербурга.

Сочинения Желобинского

Для оркестра

• 1930—1946 — 6 симфоний
• 1933—1939 — концерты для фортепьяно с оркестром
• 1934 — симфониетта
• 1934 — Романтическая поэма для скрипки с оркестром

Оперы

• 1933 — «Камаринский мужик» (либретто О. М. Брика; поставлена в Ленинградском Mалом оперном театре)
• 1935 — «Именины» (либретто О. М. Брика)
• 1939 — «Мать» (Большой театр, Москва)

Оперетты

• 1932 — «Под стеклянным колпаком» (Ленинград)
• 1939 — «Последний бал» (Ленинград)

Произведения для фортепиано

• Сонаты
• Этюды
• 24 прелюдии
• Инструментальные пьесы

Романсы

• Романсы, в том числе на стихи Михаила Лермонтова и Анны Ахматовой

Музыка к драматическим спектаклям

• «Двенадцатая ночь» (Ленинград)
• «Лев Гурыч Синичкин» (Ленинград) Спектакль Ленинградского театра Комедии; поставлен Н.П.Акимовым в 1945 году. Возобновлён в 1962 году. Партитура В.В.Желобинского "Лев Гурыч Синичкин" использована для постановки дипломного спектакля Театрального Института имени Бориса Щукина в 2016 году (Режиссёр-педагог - А.Л.Дубровская)
• «Сирень-черёмуха» (Иваново)

Музыка в балете

10 февраля 1940 года в Большом театре балетмейстер Ростислав Захаров восстановил спектакль Александра Горского «Дон Кихот».

Цыганский танец поставил балетмейстер Касьян Голейзовский на музыку Bалерия Желобинского. Так же спектакль был поставлен в 1942 году на сцене филиала Большого театра. Балетмейстеры: М. М. Габович и В. В. Смольцов (по А. А. Горскому), с танцами Касьяна Голейзовского на музыку Желобинского

Музыка к фильмам

В музыке для кино Bалерий Желобинский широко использовал интонации русских народных и современных массовых песен. Музыка к фильмам по произведениям А. Чехова «Свадьба», «Маска», «Медведь» отличается гротескностью образов, остроумием музыкально-выразительных средств

Год	Фильм
1932	Беглец (фильм, 1932)
1935	Горячие денёчки (фильм)
1936	Партийный билет (фильм)
1937	Большие крылья (фильм)
1937	Днепр в огне (фильм)
1938	Маска (фильм, 1938)
1938	Медведь (фильм, 1938)
1940	Голос Тараса (фильм)
1944	Свадьба (фильм, 1944)

Ссылки

• [russiancinema.ru/ Энциклопедия кино]

Отрывок, характеризующий Желобинский, Валерий Викторович

– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!


В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.