В любви и войне
| В любви и войне | |
| In Love and War | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария |
Аллан Скотт |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
113 мин. |
| Сборы | |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
«В любви и войне» (англ. In Love and War) — фильм американского режиссёра Ричарда Аттенборо. Снят на студии 20th Century Fox в 1996 году. Основан на реальных событиях 1918 года из жизни писателя Эрнеста Хэмингуэя, которые он изложил в биографическом романе «Прощай, оружие!».
Сюжет
Первая мировая война, 1918 год. В Италию, ведущую бои с Австро-Венгрией, прибывает помощь от американских союзников — медсёстры Красного Креста и автомобили медицинского батальона с обслуживающим техническим персоналом. Восемнадцатилетний водитель Эрнест («Эрни») Хэмингуэй во время артобстрела получает ранение в ногу. Он попадает в госпиталь, где влюбляется в одну из медсестёр — Агнес фон Куровски, которая сумела переубедить хирурга, настаивающего на немедленной ампутации. Девушке 26 лет, и она не воспринимает ухаживания юного Эрни серьёзно. Однако, постепенно в ней просыпается взаимность. Вскоре влюблённые вступают в интимную близость, символом которой становится медленный романтический танец обнажённой пары.
После выздоровления Хэмингуэй, получивший за ранение медаль, военным героем возвращается в США. Вдали от него Агнес вновь терзается сомнениями о разнице в возрасте со своим возлюбленным. Ей делает предложение военный хирург Доменико Корачиоло, она просит время для ответа. В своём письме к Эрни Агнес сообщает ему о возможном замужестве и высказывает предположение о необходимости расстаться навсегда. Хэмингуэй с горем воспринимает это послание как окончательный разрыв.
Спустя восемь месяцев Агнес приезжает в США и находит Эрни. Она сообщает, что замуж не вышла, и просит прощение за своё неверие в искренность чувств своего возлюбленного.
В ролях
- Крис О’Доннелл — Эрни
- Сандра Буллок — Агнес фон Куровски
- МакКензи Астин — Генри Виллард
- Эмилио Бонуччи — Доменико Кораччиоло
Критика
Критические отзывы о фильме в целом негативны. Обозреватель «San Francisco Chronicle» возлагает ответственность за неудачу на актёров: «О’Доннелл — странный выбор на роль самоуверенного молодого Хемингуэя. Независимо от того, поднимает он винтовку или страдает от раненой ноги, О’Доннелл более Ричи Каннингэм, чем Эрнест Хемингуэй. Буллок также незаслуженно получила роль Агнес. Играя медсестру, которая должна подавлять влечение к молодому человеку, Буллок пытается задушить своё естественное свойство быть милой и заигрывает с камерой; это в конце концов делает её бесцветной и сонной. Режиссёр Ричард Аттенборо сделал ставку на этих актёров. В результате, вероятно, это его худший фильм на сегодняшний день»[2]. Еще более беспощадно к картине сатирическое издание The Onion A.V. Club: «В конце концов, (фильм) — обычный красивый кусок голливудского дерьма „про любовь“»[3].
Наиболее лояльные отзывы дали критик Лайн Браун из калифорнийского еженедельника «Chico Enterprise-Record»: «Не так плохо, как вы ожидаете. Приемлемо для дождливого дня»[4], а также часто снисходительные, пожилые киноведы из Online Film Critics Society Фредерик и Мэри Энн Бруссат: «Режиссёр Ричард Аттенборо предостерегает об опасностях романтических увлечений. Поставив Агнес на пьедестал, Эрнест не может принять её реальное недостатки. Это позже превращает его любовь в ненависть»[5].
Награды
- 1997 год — номинация на главный приз Берлинского кинофестиваля
Дополнительные факты
Фильм предваряет информация: «Фильм основан на реальных событиях. Северная Италия, 1918 год. В последний год Первой мировой войны Италия боролась с массированным вторжением австрийцев. Америка была одним из союзников Италии, но армия США была расположена во Франции. Поэтому президент Вильсон послал врачей Красного Креста и медсестер для повышения духа итальянских войск и помощи в заботе о раненых. Молодые люди по всей Америке откликнулись на его призыв стать добровольцами и отправиться в Италию в качестве водителей карет скорой помощи и работы в столовых на линии фронта». Фильм завершает информация: «Агнес фон Куровски работала в миссии Красного Креста до конца Второй мировой войны. Она оставалась незамужней до 36 лет, а дожила до 92. Эрнест Хемингуэй получил Нобелевскую премию по литературе в 1954 году. Одна из его лучших романов, „Прощай, оружие!“, был написан под впечатлением событий в Италии во время Первой мировой войны. Он был женат четыре раза и покончил жизнь самоубийством в 1961 году».
Напишите отзыв о статье "В любви и войне"
Примечания
- ↑ [boxofficemojo.com/movies/?id=inloveandwar.htm In Love and War] (англ.). Box Office Mojo. Проверено 7 июля 2014.
- ↑ Guthmann Е. [www.sfgate.com/movies/article/Love-and-War-Crashes-and-Burns-2820367.php Love and War Crashes and Burns] (англ.). San Francisco Chronicle (27.06.2002). Проверено 24 июля 2012. [www.webcitation.org/6B2yJrAqQ Архивировано из первоисточника 29 сентября 2012].
- ↑ Krewson J. [www.avclub.com/articles/in-love-and-war,19017/ In Love And War] (англ.). The Onion A.V. Club (29.03.2002). Проверено 24 июля 2012. [www.webcitation.org/6B2yKfF61 Архивировано из первоисточника 29 сентября 2012].
- ↑ [www.rottentomatoes.com/m/1074467-in_love_and_war/ Отзывы критиков на «В любви и войне»] на rottentomatoes.com (англ.)
- ↑ [www.spiritualityandpractice.com/films/films.php?id=4824 Film Review] на spiritualityandpractice.com (англ.)
Ссылки
«В любви и войне» (англ.) на сайте Internet Movie Database
| ||||||
Отрывок, характеризующий В любви и войне
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.
Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
