В людях
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
| В людях | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата написания: |
1915—1916 |
| Дата первой публикации: | |
| Предыдущее: | |
| Следующее: | |
 Текст произведения в Викитеке | |
«В людях» — вторая повесть в автобиографической трилогии Максима Горького, впервые напечатана в 1916 году. Эта книга описывает жизнь Горького, начиная от одиннадцати лет, и рассказывает о всех его злоключениях.
Содержание
Персонажи
- Алексей Пешкóв — от его имени ведётся повествование
- Акулина Ивановна — бабушка
- Василий Васильевич Каширин — дед
- Викторушка
- Наталья, прачка
- «Королева Марго»
- Смурый — повар
- Серёжка — официант
- Жихарев — иконописец
- Ситанов — иконописец
- Иван Ларионович
- Капендюхин
- Яков Каширин — дядя Алёши
- Ермохин
Сюжет
Сюжет этой автобиографической повести построен на описании трудностей самостоятельной жизни Горького. Мы видим многочисленные тяготы жизни совсем ещё маленького Пешкова, видим, как сложно было жить простому народу на Руси, наконец видим нравственный образ русского человека.
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Экранизации
Напишите отзыв о статье "В людях"
Примечания
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 27 сентября 2012 года. |
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий В людях
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
