В прошлом году в Мариенбаде

В прошлом году в Мариенбаде
L’année dernière à Marienbad
Жанр	драма Экспериментальное кино
Режиссёр	Ален Рене
Продюсер	Пьер Куаро Рэймонд Фроман
Автор сценария	Ален Роб-Грийе
В главных ролях	Дельфин Сейриг Саша Питоев Джорджо Альбертацци
Оператор	Саша Верни
Композитор	Франсис Сейриг
Кинокомпания	Cocinor Terra Film Cormoran Films
Длительность	94 мин.
Страна	Франция Франция Италия Италия
Год	1961
IMDb	ID 0054632
Выход фильма «В прошлом году в Мариенбаде» (оригинальное название — L’année dernière à Marienbad)

К:Фильмы 1961 года

«В про́шлом году́ в Мариенба́де» (фр. L’année dernière à Marienbad, — вариант перевода названия «Про́шлым ле́том в Мариенба́де») — французский кинофильм режиссёра Алена Рене, выпущенный на экраны в 1961 году. Сценарий фильма написал известный французский писатель Ален Роб-Грийе.

Фильм знаменит своей загадочной структурой повествования, в которой трудно различить правду и вымысел, а временные и пространственные взаимоотношения событий остаются неопределенными. Не имеющая разгадки, фантастическая природа фильма восхищала и ставила в недоумение зрителей и критиков, некоторые из которых восхищаются фильмом, считая его шедевром, другие считают его не поддающимся пониманию.

В 1961 году «В прошлом году в Мариенбаде» как лучший фильм был удостоен Золотого льва Венецианского кинофестиваля, в 1962 году получил премию Французского синдиката кинокритиков, а в 1963 году был номинирован на премию БАФТА. Также в 1963 году Ален Роб-Грийе получил номинацию на «Оскар» за лучший оригинальный сценарий.

Сюжет

На светском мероприятии в шикарном старом замке, мужчина (Джорджо Альбертацци) подходит к женщине (Дельфин Сейриг). Он утверждает, что они встречались год назад в Мариенбаде, давая понять, что между ними тогда сложились некие отношения. Женщина в свою очередь настаивает на том, что они никогда не видели друг друга. Второй мужчина (Саша Питоев), возможно, муж женщины, постоянно пытается подчеркнуть свои права в её отношении и утвердить своё превосходство над первым мужчиной, в том числе, несколько раз обыгрывает его в игру Ним. У зрителя создается впечатление, что женщина как будто начинает что-то вспоминать, и что где-то глубоко скрыта некая мрачная тайна, хотя это не получает никакого определенного подтверждения.

Авторы фильма неоднократно используют флешбэки, которые не имеют четкой привязки по времени и месту, а также неоднозначные временные и пространственные сдвиги, что ещё более осложняет понимание происходящего. Одни и те же или похожие разговоры и события повторяются в нескольких различных местах в замке и в парке без определенного указания, о каком замке или парке идет речь. Фильм также содержит неоднократные съемки пустых коридоров замка, сопровождаемые отстраненным по смыслу текстом, зачитанным закадровым голосом, работая скорее на атмосферу, чем на содержание картины.

В ролях

• Джорджо Альбертацци — мужчина
• Дельфин Сейриг — женщина
• Саша Питоев — второй мужчина, который, возможно, является её мужем

Создание фильма

Фильм был создан в результате необычного сотрудничества писателя Алена Роба-Грийе и режиссёра Алене Рене, которое Роб-Грийе описал следующим образом:

Ален Рене и я были способны сотрудничать в работе над фильмом только потому, что с самого начала одинаково «видели» не только его основные направления, а весь фильм вплоть самой последней детали, как в тотальной архитектуре. То, что я написал, это вполне возможно, было то же самое, что было в его голове, а то, что он добавил во время съемок, это то, что я мог бы написать. Довольно парадоксально, но благодаря идентичности наших концепций, мы могли почти все время работать отдельно друг от друга.

Роб-Грийе написал очень детализированный сценарий, точно указав оформление помещений и жесты актеров, место установки и движение камеры, а также последовательность склейки эпизодов при монтаже. Рене снимал очень точно в соответствии со сценарием, внося лишь минимальные изменения, которые представлялись ему необходимыми. Роб-Грийе не присутствовал на съёмках. Когда он увидел первую версию, он сказал, что увидел фильм точно таким, каким намеревался его сделать, признав, как много Рене добавил, чтобы фильм удался, и чтобы заполнить то, что отсутствовало в сценарии. Роб-Грийе впоследствии опубликовал сценарий как роман, проиллюстрировав его кадрами из фильма.

Несмотря на близкое соответствие между написанным текстом и фильмом, существуют и некоторые различия. Два наиболее заметных различия — это подбор музыки (в саундтреке Франсиса Сейрига много используется солирующий орган), и сцена ближе к концу фильма, в которой сценарий недвусмысленно описывает изнасилование, в то время, как фильм заменяет её серией повторяющихся высветленных блуждающих кадров, двигающихся по направлению к женщине. В последующих заявлениях двух авторов фильма было частично признано, что они не разделяли полностью одно и то же видение фильма. По словам Рене, Роб-Грийе настаивал на том, что безо всяких вопросов это именно он написал «Мариенбад», а фильм Рене был предательством. Но поскольку Роб-Грийе нашёл фильм очень красивым, он режиссёра ни в чём не обвинял.

Съёмки шли на протяжении десяти недель в сентябре-ноябре 1960 года. Для проведения съёмок были использованы интерьеры и сады дворцов Шлайсхайм, Нимфенбург и Амалиенбург в Мюнхене и его окрестностях. Дополнительные интерьерные сцены снимались в павильонах студии «Фотосоноре-Мариньян-Симо» в Париже.

Никаких съёмок в чешском курортном городе Мариенбад не проводилось. Впрочем из фильма зритель и не может понять достаточно определенно, происходили ли вообще какие-либо события в этом городе.

Фильм выполнен в чёрно-белом широкоэкранном формате.

Стиль

Фильм постоянно создает неоднозначность пространственных и временных аспектов того, что происходит на экране, формируя неопределенность в сознании зрителя о причинно-следственных взаимосвязях между событиями. Это достигается с помощью монтажа, когда два соседних эпизода несут явно не сочетающуюся информацию, или даже в одном эпизоде, который, как представляется, показывает невозможные совмещения, или путём повторения одних и тех же событий в различных декорациях и обстановке. Эти неоднозначности сочетаются с противоречиями в закадровом комментарии рассказчика. Среди значимых образов фильма — сцена, в которой два персонажа (и камера) быстро покидая замок, сталкиваются с картиной, на которой изображены фигуры в геометрически выстроенном саду, при этом если люди отбрасывают длинные впечатляющие тени, то от деревьев теней нет.

Манера, в которой фильм смонтирован, бросила вызов установленному классическому стилю построения повествования, дав возможность необычным образом исследовать темы времени и сознания, взаимодействия прошлого и настоящего. Поскольку с помощью съемки и монтажа разрушена пространственная и временная последовательность событий, фильм предлагает вместо этого «интеллектуальную последовательность», последовательность мысли.

Определяя визуальное решение фильма, Рене сказал, что хотел воссоздать «стиль немого кино», и его постановочная работа, а также грим актеров должны были создавать соответствующую атмосферу. Он даже просил фирму «Истман Кодак», чтобы они предоставили пленку старого образца, которая давала бы «цветение» и «сияние» для создания облика немого фильма (они не смогли достать такую пленку). Рене специально показывал своему дизайнеру по костюмам кадры из фильмов 1920-х годов «Бесчеловечность» и «Деньги», для которых дизайнеры одежды того времени создавали специальные костюмы. Он также просил членов своей киногруппы смотреть другие немые фильмы, в частности, «Ящик Пандоры» Г. В. Пабста, он хотел, чтобы внешний вид и манеры Дельфин Сейриг напоминали бы Луизу Брукс. Дизайн большинства платьев Сейриг выполнила Коко Шанель. Стиль немого кино выражался также в манере показа обитателей гостиницы, которые по большей части принимают искусственные позы, как будто они замерли во времени, и не ведут себя естественным образом.

Фильмы, которые предшествовали и последовали сразу за «Мариенбадом» в карьере Рене, показали политическую направленность и интерес к современной тематике (атомная бомба, последствия оккупации Франции во время Второй мировой войны, и табуированная тема войны в Алжире), «Мариенбад» же однако пошел в совершенно ином направлении и сконцентрировался главным образом на решении стилевых задач. Комментируя свой уход от политической тематики, Рене говорил: «Я делал этот фильм в то время, когда, я думаю, и это правильно, во Франции нельзя было сделать фильм, не затронув тему алжирской войны. И действительно, не проистекала ли закрытая и удушливая атмосфера „В прошлом году“ из тех же самых противоречий».

Приём

Оценка фильма критикой разделилась с самого начала на два противоположных полюса, оставаясь такой и по сей день. Споры о фильме усилились после того, как Роб-Грийе и Рене стали давать противоречивые ответы на вопрос, встречались ли действительно мужчина и женщина год назад в Мариенбаде или нет, что было использовано как основание для новых нападок на фильм со стороны тех, кому он не понравился.

В 1963 году писатель и режиссёр Адонис Киру объявил фильм тотальным триумфом в своей влиятельной книге «Сюрреализм и кино», указав, что неоднозначность окружающей среды и неопределенность мотивов внутри фильма являются теми вопросами, которые волнуют сюрреализм в кино. Другой сторонник фильма, актёр и сюрреалист Жак Брюниус объявил, что «Мариенбад» — это величайший фильм из когда-либо созданных.

К менее почётным оценкам относится включение «Мариенбада» в список «Пятьдесят худших фильмов всех времен», составленный критиками Гарри Медведом, Рэнди Дрейфуссом и Майклом Медведом. Авторы сатирически оценили сюрреалистический стиль фильма и процитировали многочисленных критиков, которые нашли этот фильм претенциозным и/или не доступным пониманию. Кинокритик Полин Каэль назвала его «экспериментальным фильмом о высокой моде, обманом в ледяном дворце… вечеринкой без веселья для не-людей».

Фильм породил кратковременное безумие по поводу игры Ним, в которую играют герои фильма.

Трактовки

Существует много объяснений происходящего в фильме, в том числе: что это версия мифа об Орфее и Эвридике, что показаны отношения между пациентом и психоаналитиком, что все происходит в сознании женщины (эти три возможных трактовки приведены Роем Армсом в книге «Кино Алена Рене»), что все происходит в сознании мужчины и отображает его отказ признать, что он убил женщину, которую любил, что герои являются призраками или мертвыми душами в лимбе. Существуют и другие трактовки.

Отмечалось, что атмосфера фильма напоминает сновидение, что структуру фильма можно понять как аналогию повторяющегося сна и даже, что встреча мужчины с женщиной представляет собой воспоминание о сновидении, или просто является сновидением.

Обращалось внимание, по крайней мере, в начале, на указания, данные Робом-Грийе во вступлении к сценарию: «Таким образом возможны два подхода: либо зритель попытается восстановить некий декартовский план — самый линейный, самый рациональный, который он сможет составить — и этот зритель конечно решит, что фильм сложный или вообще не поддающийся осмыслению, или зритель позволит себе последовать за удивительными образами перед ним […], и этому зрителю фильм покажется самым простым из всех, которые он видел: фильм адресован исключительно к его чувственной стороне, к его способности видеть, слышать и сопереживать».

Роб-Грийе сделал также следующее предложение относительно того, как можно рассматривать эту работу: «Фильм в целом, на самом деле, это история убеждения: он говорит о реальности, которую герой творит из собственного видения, из собственных слов». Рене со своей стороны дал более абстрактное объяснение смысла фильма: «Для меня этот фильм является попыткой, все ещё очень грубой и очень примитивной, приблизиться к пониманию сложности мысли, механизма её функционирования».

Награды и номинации

Год	Фестиваль/Награждающий орган	Награда или номинация/ категория	Кто награждён
1961	Венецианский кинофестиваль	Золотой лев	Ален Рене
1962	Итальянский национальный синдикат киножурналистов	Номинация на Серебряную ленту лучшему иностранному режиссёру	Ален Рене
1963	Французский синдикат кинокритиков	Премия критики за лучший фильм	Ален Рене
1963	Премия Хьюго	Номинация на премию за лучшую драматическую презентацию	Ален Роб-Грийе (сценарий), Адольфо Биой Касарес (роман), Ален Рене (сценарий, режиссёр)
1963	Премия БАФТА	Номинация на премию за лучший фильм	Ален Рене (режиссёр), Робер Дорфманн (продюсер)
1963	Оскар	Номинация на Оскар за лучший сценарий	Ален Роб-Грийе

В 1962 году фильм был представлен от Франции на Оскар как лучший фильм на иностранном языке, но не попал в число номинантов. Однако в 1963 году Роб-Грийе все-таки получил номинацию на Оскар в категории лучший сценарий.

Фильму было отказано в участии в конкурсной программе Каннского фестиваля, поскольку режиссёр Ален Рене подписал Манифест 121 Жана-Поля Сартра против алжирской войны.

Влияние

Воздействие «В прошлом году в Мариенбаде» на других режиссёров широко признано и подтверждено многочисленными примерами, охватывая творчество как французских режиссёров Аньес Варда, Маргерит Дюрас и Жака Риветта, так и авторитетных международных режиссёров, таких как Ингмар Бергман и Федерико Феллини. «Сияние» Стенли Кубрика и «Внутренняя империя» Дэвида Линча часто называют среди фильмов, демонстрирующих влияние «Мариенбада». Питер Гринуэй сказал, что «Мариенбад» оказал самое важное влияние на его режиссёрскую работу.

Визуальный стиль фильма имитировался во многих телевизионных рекламных роликах и фотографии высокой моды.

Визуальный ряд фильма положен в основу музыкального видео на сингл 1994 года «To the End» британской рок-группы Blur.

Фильм стал главным источником вдохновения для весенне-летней коллекции 2011 года Шанель, разработанной Карлом Лагерфельдом. Поскольку костюмы для фильма создала Коко Шанель, Лагерфельд черпал вдохновение из её работы, а само шоу было оформлено фонтаном и копией знаменитого сада из фильма.

Ссылки

• [www.imdb.com/title/tt0054632/?ref_=sr_1 В прошлом году в Мариенбаде] на сайте IMDB
• [www.allmovie.com/movie/last-year-at-marienbad-v28413 В прошлом году в Мариенбаде] на сайте Allmovie
• [www.youtube.com/watch?v=DorkfnxQkAs В прошлом году в Мариенбаде] на сайте YouTube
• [www.rottentomatoes.com/m/lannee_derniere_a_marienbad_1961/ В прошлом году в Мариенбаде] на сайте Rotten Tomatoes

Отрывок, характеризующий В прошлом году в Мариенбаде

Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.


29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10 го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа.
На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег.
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.
12 го числа рано утром он вышел из палатки, раскинутой в этот день на крутом левом берегу Немана, и смотрел в зрительную трубу на выплывающие из Вильковисского леса потоки своих войск, разливающихся по трем мостам, наведенным на Немане. Войска знали о присутствии императора, искали его глазами, и, когда находили на горе перед палаткой отделившуюся от свиты фигуру в сюртуке и шляпе, они кидали вверх шапки, кричали: «Vive l'Empereur! [Да здравствует император!] – и одни за другими, не истощаясь, вытекали, всё вытекали из огромного, скрывавшего их доселе леса и, расстрояясь, по трем мостам переходили на ту сторону.
– On fera du chemin cette fois ci. Oh! quand il s'en mele lui meme ca chauffe… Nom de Dieu… Le voila!.. Vive l'Empereur! Les voila donc les Steppes de l'Asie! Vilain pays tout de meme. Au revoir, Beauche; je te reserve le plus beau palais de Moscou. Au revoir! Bonne chance… L'as tu vu, l'Empereur? Vive l'Empereur!.. preur! Si on me fait gouverneur aux Indes, Gerard, je te fais ministre du Cachemire, c'est arrete. Vive l'Empereur! Vive! vive! vive! Les gredins de Cosaques, comme ils filent. Vive l'Empereur! Le voila! Le vois tu? Je l'ai vu deux fois comme jete vois. Le petit caporal… Je l'ai vu donner la croix a l'un des vieux… Vive l'Empereur!.. [Теперь походим! О! как он сам возьмется, дело закипит. Ей богу… Вот он… Ура, император! Так вот они, азиатские степи… Однако скверная страна. До свиданья, Боше. Я тебе оставлю лучший дворец в Москве. До свиданья, желаю успеха. Видел императора? Ура! Ежели меня сделают губернатором в Индии, я тебя сделаю министром Кашмира… Ура! Император вот он! Видишь его? Я его два раза как тебя видел. Маленький капрал… Я видел, как он навесил крест одному из стариков… Ура, император!] – говорили голоса старых и молодых людей, самых разнообразных характеров и положений в обществе. На всех лицах этих людей было одно общее выражение радости о начале давно ожидаемого похода и восторга и преданности к человеку в сером сюртуке, стоявшему на горе.