В родном углу

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В родном углу
Жанр:

рассказ

Автор:

Антон Павлович Чехов

Язык оригинала:

русский

Дата написания:

октябрь 1897 года, Ницца

Дата первой публикации:

1897, 16 ноября

Текст произведения в Викитеке

«В родно́м углу́»рассказ Антона Павловича Чехова, написанный в 1897 г. Впервые был опубликован в «Русских ведомостях», 1897, № 317, 16 ноября, стр. 2—3 с подписью Антон Чехов и датой «Ницца, октябрь».





Сюжет

Героиня рассказа «В родном углу» Вера Кардина возвращается в своё имение, затерявшееся в бескрайней донецкой степи. Она едет к родным - дедушке и тете, которая давно заменила ей мать. Дома тетя знакомит её с заводским доктором Нещаповым, которого прочит ей в женихи. Он не нравится Вере, «родное гнездо» кажется чужим - раздражают манерность, неискренность тети, грубость и прожорливость дедушки, старого крепостника. «Неукротимый был человек...- говорит о нем тетя.- Прежде, бывало, чуть прислуга не угодит или что, как вскочит - и «Двадцать пять горячих! Розог!». А теперь присмирел...» (IX, 234).

В конце рассказа Вера, подавленная, негодующая из-за всего, что её окружает, неожиданно для самой себя в приступе злобы бросается на прислугу Алену (та от страха и неловкости уронила золотые часы) с криком: «Вон! Розог! Бейте её!» (IX, 242). А затем, опомнившись, решает взять себя в руки и дает согласие выйти за доктора.[1].

Предыстория рассказа

«Донецкая дорога. Невеселая станция, которая одиноко белеет в степи, тихая, со стенами, горячими от жары, без единственной тени, и, похоже, без людей. Поезд уже ушел, оставив вас здесь, и шум его слышится едва-едва и замирает на конец… Вы садитесь в коляску, — это так приятно после вагона, — и катитесь по степной дороге, и перед вами мало-помалу открываются картины, которых нет под Москвой, большие, бесконечные, очаровывая своим однообразием. Степь, степь, — и больше ничего, вдали старый курган, или ветряк; везут на волах каменный уголь… Птицы, по одиночке, низко носятся над равниной, и размеренные движения их крыльев нагоняют дремоту. Жарко. Прошел час-другой, а все степь, степь, И все курганы вдалеке»

Так писал Антон Павлович Чехов в рассказе "В родном углу". Эту степь, полную неповторимых красок и очарования, великий писатель увидел во время своего пребывания в донецком крае летом 1887г.

Антону Павловичу было тогда 27 лет. Будучи уже известным писателем, автором 4-х сборников рассказов, Чехов начал поездку с Москвы в родные места - в Таганрог. "Живу в Рагозиной Балке у Кравцова", - писал Чехов Марии Павловне 30 апреля 1887г. Впечатлённый природой края Чехов ещё не раз бывал у Гавриил Павлович Кравцова и впоследствии высылал журналы «Европейская библиотека», «Зритель» и «Спутник» [2]. Готовил его сыновей в юнкерское училище.[3]

Про жизнь у отставного хорунжего Кравцова‎ Антон Павлович рассказывает и в письме к Н.А. Лайкину: "Жил я последнее время в Донской Швейцарии, в центре который называют Донецким кряжем : горы, балки, леса, речушки и степь, степь, степь... Живя у Кравцова, можно вылечиться от 15 чахоток и 22 ревматизмов... Впечатлений тьма..." [4].

Напишите отзыв о статье "В родном углу"

Ссылки

  • [feb-web.ru/feb/chekhov/texts/sp0/sp9/sp9-313-.htm ФЭБ] Полное собрание сочинений Чехова, Том IX, страницы 313—324.

Примечания

  1. [apchekhov.ru/books/item/f00/s00/z0000006/st010.shtml Записные книжки Чехова (Паперный З.С.)]
  2. [chehov.niv.ru/chehov/letters/1875-1886/letter-033.htm Чехов А.П.: Чехов — Кравцову Г. П., 29 января 1883]
  3. [apchekhov.ru/books/item/f00/s00/z0000033/st010.shtml «Донецкую степь я люблю...» [1985 Лакшин В.Я., Коноплева Е.П., Иващенкова Е.Н., Белова Л.П., Щеглова С.А. - «...Таганрога я не миную». Чехов в Таганроге]]
  4. [www.irp.lg.ua/rus/content.php?type=83319433_0200&filename=2009_02_10_12_46_58.html&name=%C4%EE%ED%F1%EA%E0%FF+%D8%E2%E5%E9%F6%E0%F0%E8%FF Информационный портал Луганского региона]
.

Отрывок, характеризующий В родном углу

Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…