В твоих руках жизнь
Поделись знанием:
К:Фильмы 1958 года
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.
| В твоих руках жизнь | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
91 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«В твоих руках жизнь» — художественный фильм Николая Розанцева, поставленный по мотивам очерка Аркадия Сахнина «Эхо войны» о подвиге советских сапёров.
Содержание
Сюжет
В основу фильма положены подлинные события, происшедшие в 1957 году в Курске (в очерке — Энск). Спустя 15 лет после войны сапёрам предстоит разминировать оставленный покидавшими город немцами склад боеприпасов. Под угрозой взрыва находится с таким трудом отстроенный заново город…
В ролях
- Олег Стриженов — капитан Дудин (за эту роль и за роль Германна в фильме-опере «Пиковая дама» О. Стриженов был выдвинут на Ленинскую премию)[1]
- Иосиф Кутянский — Павел Степанович
- Виктор Чекмарёв — полковник
- Анатолий Юшко — Можаров
- Клара Лучко — Настя Ивлева
- Марина Стриженова — Полина, жена капитана Дудина
- Елена Корнилова — Катя
- Резо Чхеидзе — Пайчадзе
- Игорь Ефимов — Банник
- Александр Афанасьев — Анулин
- Светлана Мазовецкая — работница фабрики
- Тулкун Таджиев — Хасанов
- Инна Фёдорова — соседка Насти
- Арнольд Курбатов — Ванин
В эпизодах:
- Анатолий Алексеев, Людмила Глазова, Любовь Малиновская, Виктор Бирцев, Степан Крылов
- Александр Лариков, Борис Муравьёв, Геннадий Нилов, Николай Пеньков, Галина Теплинская
- Тамара Тимофеева, Аркадий Трусов, Олег Хроменков, Адольф Шестаков, Николай Баженов
Съёмочная группа
- Режиссёр-постановщик: Николай Розанцев.
- Авторы сценария: Леонид Агранович, Аркадий Сахнин
- Режиссёр: Н. Русанова
- Оператор-постановщик: Константин Рыжов.
- Оператор: Л. Александров
- Художник-постановщик: Борис Бурмистров
- Композитор: Олег Каравайчук.
- Звукооператор: Григорий Эльберт
- Автор текста песни: С. Беликова
- Редактор: А. Витоль
- Директор картины: П. Борисова.
Интересные факты
- С таким же сюжетом, в том же 1958 году режиссёрами Александром Гордоном и Андреем Тарковским снят фильм «Сегодня увольнения не будет».
Технические данные
- Чёрно-белый. Продолжительность 91 минута.
Напишите отзыв о статье "В твоих руках жизнь"
Примечания
- ↑ [books.google.com/books?id=UW6gAAAAQBAJ&pg=PT220&dq=%22%D0%B2+%D1%82%D0%B2%D0%BE%D0%B8%D1%85+%D1%80%D1%83%D0%BA%D0%B0%D1%85+%D0%B6%D0%B8%D0%B7%D0%BD%D1%8C%22&hl=ru&sa=X&ved=0CDEQ6AEwBGoVChMIu6C23YeXxwIVDJmACh0X-wZG#v=onepage&q=%22%D0%B2%20%D1%82%D0%B2%D0%BE%D0%B8%D1%85%20%D1%80%D1%83%D0%BA%D0%B0%D1%85%20%D0%B6%D0%B8%D0%B7%D0%BD%D1%8C%22&f=false Скандалы советской эпохи]
Ссылки
- [retro.zp.ua/press/kino/152-v-tvoih-rukah-zhizn.html Запорожье на кончике пера » Запорожье на видео и в кино › "В твоих руках жизнь"]
| ||||||
|
Это заготовка статьи о советском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий В твоих руках жизнь
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.
