Гаагская конвенция о защите культурных ценностей в случае вооружённого конфликта

Гаагская конвенция о защите культурных ценностей в случае вооружённого конфликта была принята в Гааге (Нидерланды) 14 мая 1954 года по следам массовых разрушений объектов культурного наследия во время Второй мировой войны и является первым международным договором, получившим широкое распространение во всем мире, посвящённым исключительно защите культурного наследия в случае вооружённых конфликтов.

В 1954 году по инициативе ЮНЕСКО была созвана международная конференция, которая с 21 апреля по 14 мая происходила в Гааге во Дворце мира. В ней принимали участие представители 56 государств, в том числе СССР, УССР, БССР. В заключительный день конференции была подписана Гаагская конвенция о защите культурных ценностей в случае вооружённого конфликта и протокол к ней.

Конвенция предусматривает меры по охране движимых и недвижимых культурных объектов (памятники архитектуры, искусства или истории, религиозные или светские, археологические месторасположения, рукописи, книги, музеи, крупные библиотеки, хранилища архивов и т. д.), которые расположены как на территории противника, так и на собственной территории.

Объекты, находящиеся под защитой конвенции имеют отличительный знак — заострённый снизу щит, разделённый на четыре части синего и белого цвета. Предшествовавший конвенции пакт Рериха предполагал для идентификации объектов охраны символ т. н. Знамени Мира.

По состоянию на 2004 год конвенция ратифицирована 108 странами. Вывоз культурных ценностей с оккупированной территории запрещён специальным протоколом к этой конвенции (ратифицирован 87 странами). Протоколом также предусмотрены правила о возврате культурных ценностей по окончании военных действий, в случае когда они были временно перемещены на территорию другого государства.

Ссылки

• [yro.narod.ru/bibliotheca/Pakt2.htm Профессор М. Богуславский — Пакт Рериха — «Наука и жизнь», N 6, 1975 г.]
• [www.businesspravo.ru/Docum/DocumShow_DocumID_36185.html Текст конвенции]
• [lib.icr.su/node/855 Куцарова Марга (Болгария). Пакт Рериха — основа международной правовой системы защиты ценностей культуры и её будущее]//70 лет Пакту Рериха. Материалы Международной научно-общественной конференции. 2005

Отрывок, характеризующий Гаагская конвенция о защите культурных ценностей в случае вооружённого конфликта

Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.