Гаазе, Герберт Юльевич
| Герберт Юльевич Гаазе | |||
 Г. Ю. Гаазе в звании прапорщика, выпускник Павловского военного училища (1916 год). | |||
| Дата рождения | |||
|---|---|---|---|
| Место рождения | |||
| Дата смерти | |||
| Место смерти |
кишлак Тихий Кулук, | ||
| Принадлежность | |||
| Род войск | |||
| Годы службы | |||
| Сражения/войны | |||
| Награды и премии |
| ||
Ге́рберт Ю́льевич Га́азе (1896—1922) — участник Первой мировой и Гражданской войн, дважды Краснознамёнец (1922, 1922).
Содержание
Биография
Герберт Гаазе родился в 1896 (по другим данным — в 1897) году в Санкт-Петербурге.
В 1915 году он окончил Главное немецкое училище Святого Петра (Петришуле), после чего поступил в Петербургский университет. Не доучившись, в 1916 году Гаазе был призван на службу в царскую армию. Ускоренным курсом он окончил Павловское военное училище и, получив звание прапорщика, был направлен на фронт Первой мировой войны[1].
В 1918 году Гаазе пошёл на службу в Рабоче-крестьянскую Красную армию. Участвовал в боях на Восточном фронте против Русской армии Колчака, будучи командиром взвода, роты, батальона. За отличия в боях в 1919 году он был назначен командиром 127-го стрелкового полка 15-й стрелковой дивизии. Неоднократно отличался в боях[1].
7 августа 1920 года полк Гаазе штурмом взял Корсуньский монастырь на Днепре, выбив оттуда части Русской армии Врангеля[2]. Приказом Революционного Военного Совета Республики № 213 от 18 октября 1922 года командир полка Герберт Гаазе был награждён первым орденом Красного Знамени РСФСР[3].
Позднее Гаазе был переведён в Среднюю Азию и назначен помощником командующего Бухарской группой войск. Активно участвовал в боях с басмаческими формированиями. 10-11 сентября 1922 года он участвовал в бою у кишлака Тихий Кулук под Бухарой. Приняв на себя руководство отрядом 31-й кавалерийской бригады, он повёл его на штурм. Басмачи были разгромлены, а советские части захватили значительные трофеи. В том бою Гаазе был убит[2]. Похоронен в городе Каган (ныне — Узбекистан), на могиле Гаазе установлен обелиск[1].
Приказом Революционного Военного Совета Республики № 216 от 22 октября 1922 года Герберт Гаазе посмертно был награждён вторым орденом Красного Знамени РСФСР[3].
Напишите отзыв о статье "Гаазе, Герберт Юльевич"
Литература
- «Сборник лиц, награждённых орденом Красного Знамени и Почётным революционным оружием». Воениздат, 1926.
- [elibrary.gopb.ru/reader/index.php?r=view&idbook=477084&basename=OldBook&page=1&scale=1 Сборник воспоминаний к четвёртой годовщине Рабоче-крестьянской Красной Армии. 1918—1922.] Отделение Военно-научного общества при Военно-академических курсах, 1922.
Примечания
- ↑ 1 2 3 [allpetrischule-spb.org/index.php?title=%D0%93%D0%B0%D0%B0%D0%B7%D0%B5,_%D0%93%D0%B5%D1%80%D0%B1%D0%B5%D1%80%D1%82_%D0%AE%D0%BB%D1%8C%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87 Гаазе Герберт Юльевич] (рус.). Энциклопедия Петришуле. Проверено 3 января 2014.
- ↑ 1 2 Военно-исторический журнал (ВИЖ). 1977 год, № 8.
- ↑ 1 2 Сборник лиц, награждённых орденом Красного Знамени и Почётным революционным оружием.
Ссылки
- [abc1918.livejournal.com/ БЕЛЫЕ КРАСНОАРМЕЙЦЫ. Из воспоминаний Герберта Гаазе.]
Отрывок, характеризующий Гаазе, Герберт Юльевич
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
Граф Орлов Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тропинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из французского лагеря. Это был польский унтер офицер корпуса Понятовского. Унтер офицер этот по польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил, что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возьмет его. Граф Орлов Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слишком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После многих споров и соображений генерал майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать с унтер офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг совершенно ясно и очевидно стало, что унтер офицер этот обманщик, что он наврал и только испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда. Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?
– Право, он врет, этот шельма, – сказал граф.
– Можно воротить, – сказал один из свиты, который почувствовал так же, как и граф Орлов Денисов, недоверие к предприятию, когда посмотрел на лагерь.
– А? Право?.. как вы думаете, или оставить? Или нет?
– Прикажете воротить?
– Воротить, воротить! – вдруг решительно сказал граф Орлов, глядя на часы, – поздно будет, совсем светло.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся, граф Орлов Денисов, взволнованный и этой отмененной попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, которые все не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же), решил наступать.
