Габриели, Андреа
Поделись знанием:
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
Андреа Габриели Andrea Gabrieli | |
Андреа Габриели | |
Основная информация | |
---|---|
Дата рождения | |
Место рождения | |
Дата смерти | |
Место смерти | |
Страна |
Андреа Габрие́ли (итал. Andrea Gabrieli; 1533, Венеция — 30 мая 1585, Венеция) — итальянский композитор и органист позднего Ренессанса. Дядя Джованни Габриели.
Ученик Адриана Вилларта. Был первым всемирно известным представителем Венецианской композиторской школы, повлиял на распространение венецианского стиля в Италии, а также в Германии.
Содержание
Биография
Начинал музыкальную карьеру певчим в капелле Св. Марка.
1558 — органист в Св. Иеремии, Венеция
1562 — работа в городской капелле в Мюнхене
1566—1585 — органист собора св. Марка, Венеция.
Одним из его учеников был Иоганн Эккард[1].
Творчество
Духовная музыка:
- 130 мотетов
- 7 месс
- псалмы
Светская музыка:
- 190 мадригалов
- хоры для трагедии Софокла «Царь Эдип» (Edipo Tiranno) — 1588
Инструментальная музыка:
- 50 органных канцон, ричеркаров, прелюдий, токкат
- 3 органные мессы
- битва для духовых
Напишите отзыв о статье "Габриели, Андреа"
Примечания
- ↑ Эккард, Иоганн // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Литература
- Соловьёв Н. Ф. Габриэли, Андреа // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
Это заготовка статьи о биографии персоналии из Италии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Это заготовка статьи о композиторе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Габриели, Андреа
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.