Фаренгейт, Габриель

Даниель Габриель Фаренгейт
Daniel Gabriel Fahrenheit
Место рождения:	Данциг
Научная сфера:	физика
Известен как:	изобретатель температурной шкалы Фаренгейта
Подпись:

Даниель Габриель Фаренгейт (Фаренхайт; нем. Daniel Gabriel Fahrenheit; 24 мая 1686, Данциг (ныне — Гданьск, Польша) — 16 сентября 1736, Гаага) — немецкий физик.

Биография

Сын купца Даниеля Фаренгейта и его жены Конкордии, урожд. Шуманн, из известной данцигской купеческой семьи. Предки отца Фаренгейта переселились в Данциг из Кнайпхофа, туда — из Ростока, но корни семьи уходят в Хильдесхайм .

Его родители рано умерли, поэтому он был вынужден учиться у купца в Амстердаме, однако научные эксперименты интересовали его больше, и позже он стал изучать прикладные естественные науки.

После путешествия по Англии и Германии поселился в Нидерландах. Здесь он впервые изготовил термометр и барометр. Вначале термоскопической жидкостью ему служил спирт, но затем около 1715 года он заменил спирт ртутью, чем достиг гораздо большей точности измерений.

В системе измерения температуры Фаренгейта существуют три отправные точки:

• 0 °F — погружая термометр в тающую смесь снега с нашатырём и поваренной солью, Фаренгейт принял чрезвычайно низкую температуру зимы 1709 года в Данциге за нуль для своей шкалы;
• 32 °F — это температура таяния льда;
• 96 °F соответствовали температуре тела здорового человека.

Таким образом, точка кипения воды будет равняться 212 °F.

В 1718 году он читал в Амстердаме лекции по химии, в 1724-м стал членом Королевского общества (Royal Society).

Фаренгейтом изготовлены также первый весовой ареометр и термобарометр. В 1721 году он открыл, что вода может быть охлаждена ниже точки замерзания и оставаться в жидком состоянии; работал также над устройством машины для осушения местностей, подвергшихся наводнениям.

Единица измерения температуры градус Фаренгейта (°F) была названа в его честь.

Расчеты

Чтобы перевести градусы Фаренгейта на градусы Цельсия или Реомюра, следует от данного числа отнять предварительно 32, а затем полученный остаток помножить на 5/9 (для Цельсия) или 4/9 (для Реомюра). Наоборот, если требуется перевести градусы Реомюра или Цельсия в градусы Фаренгейта, то число их следует помножить на 9/4 или 9/5 и к произведению прибавить 32.

Следует помнить, что температура в 96 °F — как «температура тела здорового человека» явилась казусной величиной — Фаренгейт, определяя диапазон градуировки своей температурной шкалы, принял за 100 градусов измеренную им температуру тела своей супруги, которая, как оказалось, в тот момент болела простудным заболеванием, и её температура была выше температуры тела «здорового человека».

Таким образом, температурная шкала, разработанная Фаренгейтом, содержит два курьёза: необычно заниженный ноль — следствие крайне холодной зимы в Данциге в тот период и завышенную градацию 100 — как температуру тела больного человека. Возможно, это явилось также одной из причин признания шкалы Цельсия в большинстве стран мира, как альтернативной ей.

Память

В 1976 г. Международный астрономический союз присвоил имя Фаренгейта кратеру на видимой стороне Луны.

Литература

• Фаренгейт, Габриэль-Даниэль // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Храмов Ю. А. Фаренгейт Даниэль Габриэль (Fahrenheit Daniel Gabriel) // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 272. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)

Отрывок, характеризующий Фаренгейт, Габриель

Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.


Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.