Гавайи 5.0

Эта статья — о ремейке 2010 года. Об оригинальном телесериале см. Гавайи 5-O.

Гавайи 5.0
Hawaii Five-0
Жанр	Полицейский процедурал Драма
Разработка	Питер М. Ленков Алекс Куртцман Роберто Орси
В ролях	Алекс О’Лафлин Скотт Каан Дэниел Дэ Ким Грейс Пак Маси Ока Лорен Джерман Мишель Борт Чи Макбрайд Хорхе Гарсиа
Вступительная заставка	Мортон Стивенс
Композитор	Брайан Тайлер Кит Пауэр
Страна	США США
Оригинальный язык	английский
Количество сезонов	7
Количество серий	145 (список эпизодов)
Производство
Исполнительный продюсер	Питер М. Ленков Алекс Куртцман Роберто Орси
Хронометраж	42 минуты
Студия	K/O Paper Products CBS Productions (2010–12) CBS Television Studios (2012–) 101st Street Television
Трансляция
Телеканал	CBS
На экранах	с 20 сентября 2010 по настоящее время
Формат видео	1080i (16:9 HDTV)
Формат звука	Стерео
Хронология
Предшественник	Гавайи 5-O
Ссылки
[www.cbs.com/primetime/hawaii_five_0/ Официальный сайт]
IMDb	ID 1600194

«Гава́йи 5.0», или «Поли́ция Гава́йев» (англ. Hawaii Five-0) — американский телесериал, ремейк телесериала 1968-80 годов, разработанный Питером М. Ленковым, Алексом Куртцманом и Роберто Орси. Премьерный эпизод шоу был показан 20 сентября 2010 года по телеканалу CBS, ровно через 42 года после первого показа оригинального телесериала «Гавайи 5-O».

11 мая 2015 года канал продлил сериал на шестой сезон. 25 марта 2016 года CBS продлил сериал на седьмой сезон.

Сюжет

Стив МакГарретт, бывший морской офицер с массой наград, а теперь полицейский детектив, возвращается на Оаху расследовать убийство отца. Он остается на острове, после того, как губернатор штата Гавайи убедила его возглавить новую команду. Команда будет действовать по его правилам, при поддержке губернатора, без бюрократических проволочек, и с полным иммунитетом, всё это — чтобы поймать самую крупную «дичь» на острове

К МакГарретту присоединяется детектив Дэнни «Дэнно» Уильямс, недавно переведенный из Нью-Джерси полицейский, который предпочёл бы небоскребы пляжам, но готов бороться с преступностью, чтобы его 8-летняя дочь чувствовала себя на островах в безопасности; и Чин Хо Келли, бывший детектив полиции Гонолулу, которого ошибочно обвинили в коррупции, и который когда-то был протеже отца МакГарретта. Двоюродная сестра Чина — Коно Калакауа, прекрасная и бесстрашная уроженка островов, недавно выпустилась из академии, и рвётся доказать, что она достойна места в элите департамента. МакГарретт клянётся завершить дело отца, а члены нового спецотряда 5.0 настроены уничтожить преступность в пятидесятом штате.

Производство

История создания

Идея возродить «Гавайи 5-O» появилась ещё до того, как проект 2010 года был объявлен. Первая попытка создать новую версию сериала состоялась в 1996 году, когда был отснят часовой пилотный эпизод, который никогда не увидел свет. Тем не менее несколько клипов были найдены спустя годы и доступны онлайн. Эпизод был написан и спродюсирован Стивеном Кеннелом; предполагалось, что играть с сериале будут Гэри Бьюзи и Рассел Вонг. Джеймс Макартур из оригинального шоу исполнил камео Дэна Уильямса, на этот раз губернатора Гавайев; некоторые другие актёры также ненадолго появились в кадре. Другая попытка была сделана студией Warner Bros., которая пыталась снять фильм, однако проект свернули.

12 августа 2008 года телеканал CBS сообщил, что выпустит ремейк «Гавайев 5-O» в телесезоне 2009–10 годов. Новой версией будет обновлённый современный сиквел, который на этот раз будет вращаться вокруг Стива МакГарретта, который становится преемником своего покойного отца Стива (персонаж Джека Лорда в оригинальном сериале) как руководитель отряда. Эдвард Аллен Бернеро, исполнительный продюсер и шоураннер сериала «Мыслить как преступник», должен был возглавить новое шоу, которое он описал как „«Гавайи 5-O», версия 2.0“. Следует также отметить, что большинство культовых элементов из оригинала, в том числе и коронная фраза „За решётку их, Дэнно“ (англ. Book 'em, Danno), остались в ремейке. Бернеро, который был фанатом оригинала, поставил главную тему сериала на звонок мобильного телефона и всегда хотел вернуть шоу обратно на телевидение. Эта версия ремейка так и не вышла за рамки сценария.

В октябре 2009 года было объявлено, что Алекс Куртцман и Роберто Орси написали сценарий пилотного эпизода, а Питер М. Ленков будет исполнять обязанности шоураннера сериала. Куртцман и Орси решили перезагрузить оригинальную концепцию шоу, а не разрабатывать продолжение оригинального сериала; это было похоже на то, что они сделали для фильма «Звёздный путь» 2009 года. Съёмки пилотного эпизода проходили в Гонолулу и в его окрестностях с февраля по апрель 2010 года.

17 мая 2010 года обновлённый «Гавайи 5.0» был куплен каналом CBS, который поставил новинку на десять вечера пятницы. Эта стало хорошей новостью для штата Гавайи, который надеялся, что ремейк вдохнёт новую жизнь в экономику штата. Производство остальных серий первого сезона началось в июне 2010 года. 24 июня 2010 года продюсеры объявили, что будут использовать склад бывшей рекламной компании в качестве официальной студии начиная с июля того же года. Экстерьер, представляющий штаб Отдела 5.0 в сериале, находятся в историческом центре Гонолулу в здании верховного суда, прямо через дорогу от дворца Иолани, который был использован как штаб-квартира в оригинальном сериале.

В возрождённом сериале в названии шоу используется ноль, вместо буквы „О“, которая присутствовала в названии оригинального сериала. Согласно Los Angeles Times, инсайдер CBS сказал, что такое изменение было сделано для устранения неоднозначности при поиске в интернете. Журнал «Variety» провёл собственный тест в поисковике Google и обнаружил, что для «Гавайев 5.0» (с нолём) нашлось 263,000 результатов, в то время как для «Гавайев 5-O» (с буквой „О“) — более 1,7 миллионов. 18 августа 2011 года CBS сообщило, что у «Гавайев 5.0» будет кроссовер с «Морской полицией: Лос-Анджелес», с Даниэлой Руа (спецагент Кенси Блай) в качестве приглашённой звезды из последнего. Кроссовер вышел в эфир 24 октября 2011 года под названием «Хороший бой». Ещё один кроссовер, на это раз двухсерийный, вышел в эфир с эпизодом «Гавайев 5.0» от 30 апреля 2012 года под названием «Прикосновение смерти» и эпизодом «Морской полиции: Лос-Анджелес» от 1 мая того же года под таким же названием. По два персонажа из каждого шоу появились в другом: Джи Каллен (Крис О’Доннелл) и Сэм Ханна (LL Cool J) появились в «Гавайях 5.0», а Дэнни Уильямс (Скотт Каан) и Чин Хо Келли (Дэниел Дэ Ким) — в «Морской полиции: Лос-Анджелес».

Телезрители в онлайн-голосовании решили, что финал эпизода «Запрет» получит альтернативную концовку. Два варианта финала показали в разных временных зонах: первый — в северной и центральной зоне, а второй — в горной и тихоокеанской. Каждую из альтернативных концовок можно было посмотреть онлайн после выхода эпизода в эфир.

Кастинг

В феврале 2010 года было объявлено, что Дэниел Дэ Ким был выбран на роль Чина Хо Келли, бывшего полицейского, учившегося у отца Стив МакГарретта. Он стал первым, кто присоединился к команде актёров ремейка. Несколько дней спустя Алекс О’Лафлин был утверждён на роль Стива МакГарретта, сына экс-полицейского Джона МакГарретта (сыгран Уильямом Сэдлером). Продюсеры отдали дань оригинальному телесериалу в первом сезоне, сделав одним из увлечений Стива восстановление отцовской машины — Mercury Marquis 1974 года, который на самом деле является автомобилем, который водил Джек Лорд во второй половине оригинального сериала. Актриса Грейс Парк была позже взята на новобранца-детектива Коны «Коно» Калакауа, а Скотт Каан получил роль Дэнни «Дэнно» Уильямса. Во второстепенном составе была Джин Смарт (губернатор Пэт Джеймсон) и Маси Ока (судмедэксперт Макс Бергман). Ока был повышен до основного состава во втором сезоне.

Следует отметить, что на несколько второстепенных ролей были взяты оставшиеся в живых члены актёрского состава оригинального сериала. Ал Харрингтон, который играл детектива Бена Кокуа в оригинальном сериале, в ремейке сыграл друга МакГарретта Мамо Кахике. Деннис Чун, который играл различные гостевые роли в оригинальном сериале и является сыном Кэма Фонга (актёра, сыгравшего первоначального Чин Хо), получил второстепенную роль сержанта Дюка Лукелы в римейке. Джеймс Макартур, последний из оставшийся в живых член основного актёрского состава из оригинального сериала, был приглашён на гостевую роль в эпизоде первого сезона; однако он умер 28 октября 2010 года ещё до съёмок эпизода с его участием.

Лариса Олейник получила роль Джессики Кей (имя позже изменено на Дженну Кей), которая должна была вступить в отряд 5.0 девятнадцатом эпизоде шоу. Олейник регулярно появлялась в оставшихся эпизодах первого сезона и могла присоединиться к основному составу во втором сезоне; однако, её персонаж был убит в десятом эпизоде второго сезона. Также было объявлено, что Терри О’Куинн будет играть значительную роль во втором сезоне, а Лорен Джерман исполнит роль Лори Уэстон, бывшего агента АНБ и ФБР, назначенного новым губернатором, чтобы следить за командой.

Для третьего сезона Кристин Лахти была приглашена на второстепенную роль Дорис МакГарретт, матери Стива МакГарретта, которую долгое время считали погибшей. Кроме того Мишель Борт, которая играла лейтенанта Кэтрин Роллинз с первого сезона была переведена из второстепенного в основной актёрский состав.

После появления в качестве приглашённого актёра в нескольких эпизодах четвёртого сезона Хорхе Гарсиа, который играет персонажа Джерри Ортегу (теоретика заговора и одноклассника Чина), был повышен до основного актёрского состава шоу начиная с пятого сезона.

Музыка

«Гавайи 5.0» использует музыкальную тему оригинального шоу, написанную Мортоном Стивенсом. Критики получили раннюю копию пилотного эпизода, где звучала переработанная версия темы с синтезатором и гитарой. После негативной реакции на переделанную песню, которая быстро распространилась в интернете, Куртцман сказал, что он и другие продюсеры поняли, что смена музыки была ошибкой; он организовал студийных музыкантов, в том числе тех трёх, которые работали над оригиналом 1968 года, чтобы перезаписать тему. Он сказал им сделать „точно как было“, за исключением сокращения до 30 секунд от первоначальной длины примерно в 60 секунд. Оригинальная инструментальная музыка была написана Брайаном Тайлером и Китом Пауэром.

В ролях

Персонаж	Актёр	Сезоны
		1	2	3	4	5	6	7
Стивен Дж. «Стив» МакГарретт	Алекс О’Лафлин	Постоянно
Дэниел «Дэнни/Дэнно» Уильямс	Скотт Каан	Постоянно
Чин Хо Келли	Дэниел Дэ Ким	Постоянно
Кона «Коно» Калакауа	Грейс Пак	Постоянно
Макс Бергман	Маси Ока	Периодически	Постоянно
Лори Уэстон	Лорен Джерман		Постоянно
Кэтрин «Кэт» Роллинз	Мишель Борт	Периодически		Постоянно		Гость	Периодически	Гость
Лу Гровер	Чи Макбрайд				Периодически	Постоянно
Джерри Ортега	Хорхе Гарсиа				Периодически	Постоянно

Эпизоды

Сезон		Эпизоды	Оригинальная дата показа		Рейтинг Нильсена
			Премьера сезона	Финал сезона	Ранк	Зрители США (миллионы)
	1	24	20 сентября 2010	16 мая 2011	22	11,96
	2	23	19 сентября 2011	14 мая 2012	26	11,83
	3	24	24 сентября 2012	20 мая 2013	35	10,36
	4	22	27 сентября 2013	9 мая 2014	21	11,66
	5	25	26 сентября 2014	8 мая 2015	20	12,28
	6	25	25 сентября 2015	13 мая 2016	25	11,04
	7	25	23 сентября 2016	2017	TBA	TBA

Реакция и влияние

Приём критиков

Шоу получило в общем положительные отзывы. На Metacritic первый сезон сериала имеет рейтинг 65 из 100, что основано на 22 отзывах. На Rotten Tomatoes первый сезон имеет 74% «свежести», основываясь на 23 отзывах критиков.

Рейтинги

Сезон	Эпизоды	Таймслот (ET)	Премьера сезона		Финал сезона		ТВ сезон	Ранк	Зрители (миллионы)
			Дата	Зрители (миллионы)	Дата	Зрители (миллионы)
1	24	Понедельник 22:00	20 сентября 2010	14,20	16 мая 2011	10,41	2010–11	#22	11,96
2	23		19 сентября 2011	12,19	14 мая 2012	11,42	2011–12	#26	11,83
3	24		24 сентября 2012	8,06	20 мая 2013	9,00	2012–13	#35	10,36
4	22	Пятница 21:00	27 сентября 2013	9,46	9 мая 2014	9,21	2013–14	#21	11,66
5	25		26 сентября 2014	8,97	8 мая 2015	8,27	2014–15	#20	12,28
6	25		25 сентября 2015	8,30	13 мая 2016	8,82	2015–16	#25	11,04
7	25		23 сентября 2016	10,22	2017	TBA	2016–17	TBA	TBA

Награды и номинации

В 2011 году Скотт Каан был номинирован на премию «Золотой глобус» за лучшую мужскую роль второго плана. 5 января 2011 года «Гавайи 5.0» также выиграл «People’s Choice Awards» в номинации «Любимая новая ТВ-драма».

Ссылки

• [www.cbs.com/shows/hawaii_five_0/ Официальный сайт] (англ.)
• «Гавайи 5.0» (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [sky1.sky.com/Sky1-hd-Hawaii-Five-0-brand-new-series-coming-to-Sky1-hd «Гавайи 5.0»] на Sky (англ.)

Отрывок, характеризующий Гавайи 5.0

Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.


Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.
Свист и удар! В пяти шагах от него взрыло сухую землю и скрылось ядро. Невольный холод пробежал по его спине. Он опять поглядел на ряды. Вероятно, вырвало многих; большая толпа собралась у 2 го батальона.
– Господин адъютант, – прокричал он, – прикажите, чтобы не толпились. – Адъютант, исполнив приказание, подходил к князю Андрею. С другой стороны подъехал верхом командир батальона.
– Берегись! – послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.
– Ложись! – крикнул голос адъютанта, прилегшего к земле. Князь Андрей стоял в нерешительности. Граната, как волчок, дымясь, вертелась между ним и лежащим адъютантом, на краю пашни и луга, подле куста полыни.
«Неужели это смерть? – думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. – Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух… – Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят.
– Стыдно, господин офицер! – сказал он адъютанту. – Какой… – он не договорил. В одно и то же время послышался взрыв, свист осколков как бы разбитой рамы, душный запах пороха – и князь Андрей рванулся в сторону и, подняв кверху руку, упал на грудь.
Несколько офицеров подбежало к нему. С правой стороны живота расходилось по траве большое пятно крови.
Вызванные ополченцы с носилками остановились позади офицеров. Князь Андрей лежал на груди, опустившись лицом до травы, и, тяжело, всхрапывая, дышал.
– Ну что стали, подходи!
Мужики подошли и взяли его за плечи и ноги, но он жалобно застонал, и мужики, переглянувшись, опять отпустили его.
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.
– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».


Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.
– Раздеть! Что стоите? – крикнул он сердито на фельдшеров.
Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.
После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялись его воображению даже не как прошедшее, а как действительность.
Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокоивали.
– Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! – слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию стон. Слушая эти стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.
Раненому показали в сапоге с запекшейся кровью отрезанную ногу.
– О! Ооооо! – зарыдал он, как женщина. Доктор, стоявший перед раненым, загораживая его лицо, отошел.
– Боже мой! Что это? Зачем он здесь? – сказал себе князь Андрей.
В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»


Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.