Гавайское филателистическое общество
Поделись знанием:
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.
Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
| Гавайское филателистическое общество англ. Hawaiian Philatelic Society | |
 Шапка на бланке заявления о приёме в члены Общества с изображением первой марки Гавайского королевства (уникум, 1851; слева) и эмблемы Американского филателистического общества (АФО) | |
| Тип |
некоммерческая организация |
|---|---|
| Год основания | |
| Основатели |
Джон Гриббл |
| Расположение | |
| Ключевые фигуры |
Уэйн Якума (президент) |
| Сфера деятельности |
филателия в целом; участие |
| Доход |
членские взносы |
| Число членов |
около 350 человек, |
| Веб-сайт |
[www.stampshows.com/hps.html www.stampshows.com/hps.html] |
Гавайское филателистическое общество (англ. Hawaiian Philatelic Society) — организация коллекционеров почтовых марок на Гавайях, учреждённая с целью проведения встреч, филателистических выставок, аукционов по продаже филателистами дубликатов почтовых марок и обмена филателистической информацией. Основано в 1911 году[1] и является ассоциированным членом Американского филателистического общества (АФО).
Описание
В Обществе зарегистрировано около 350 членов, половина из которых базируется на Гавайях. Остальные члены Общества живут на континентальной части США, в Японии, Германии и Южной Америке. Кроме того, имеется 15—20 членов юношеского клуба.[2] Бланки для вступления в члены общества доступны на информационной веб-странице общества.[3]
Собрания Общества
Гавайское филателистическое общество проводит собрания в 19:00 каждый второй вторник месяца в Клубе Ассоциации выпускников колледжа Святого Луи (St. Louis Alumni Association Clubhouse, Saint Louis School)[1], расположенном в Гонолулу по адресу[3][4]:
925 Isenberg Street, Moiliili, Honolulu, USA
Каждое собрание включает заседание по рассмотрению организационных вопросов, затем доклад с демонстрацией слайдов, программа или показ экспоната филателистической коллекции и аукцион по реализации около 125 лотов. Каждый второй вторник декабря проводится рождественская вечеринка.[3][5]
Руководство
В правление Гавайского филателистического общества входят президент, первый и второй вице-президенты, секретарь, казначей, аукционист, представитель в АФО и председатель экспертной комиссии. Заседания правления Общества проводятся в четвёртый понедельник месяца в 19:00.[3]
По состоянию на начало 2011 года, руководящие должности в Обществе занимали[1][3]:
- Уэйн Якума (Wayne Yakuma) — президент.
- Первый вице-президент — вакантная должность.
- Раймонд ДеХэй (Raymond DeHay) — второй вице-президент.
- Линда Старр (Linda W. L. Starr) — секретарь.
- Кей Хоук (Kay H. Hoke) — казначей.
- Говард Кадохиро (Howard M. Kadohiro) — аукционист.
- Гарри Фольетта (Harry Foglietta) — представитель в АФО.
- Дон Медкалф (Don Medcalf) — председатель экспертной комиссии.
Журнал
Общество издаёт ежеквартальный филателистический журнал под названием «Почтовая марка Гавайев» («Po’oleka O Hawai’i»). Его редактором, по состоянию на 2011 год, был Грегори Чанг (Gregory Chang), живущий в Конкорде (штат Калифорния), и заместителем редактора — Сэнди Вонг (Sandy Wong). Члены Общества получают журнал в счёт ежегодного членского взноса, который составляет $24. Обычная подписка стоит $8 на год (четыре номера).[1]
Ранняя история
В числе ранних гавайских филателистов называются Джон Гриббл (John T. Gribble) из Гонолулу, Гай Дакворт (Guy L. Duckworth) из Папаалоа (Papaaloa) и Олаус Блэкстед (Olaus Blackstad) из Ваимеа (Waimea), которые уже в 1908 году были указаны в списке членов АФО.[6]
13 апреля 1911 года на островах было создано Гавайское филателистическое общество, которое стало 42-м аффилированным отделением АФО[7]. Его первым президентом был У. Уолтерс (W. Wolters), другие должности в первом составе правления Общества занимали[8]:
- вице-президент Дж. Т. Гриббл,
- секретарь Б. Картрайт-младший (B. Cartwright, Jr.),
- казначей Ф. У. Вуд (F. W. Wood),
- члены правления Чарльз Густес-младший (Charles Hustace, Jr.), А. Ф. Кук (A. F. Cooke), Ч. Карстон (C. Karston).
Некоторые изменения в правлении Общества произошли в 1912 году, когда были выбраны новые секретарь У. Парк (W. C. Parke) и члены правления Б. Картрайт-младший, Э. М. Эрхорн (E. M. Ehrhorn), Ч. Дж. Купер (C. J. Cooper).[9]
В 1913 году президентом Общества стал Джон Гриббл. Кроме Гриббла, руководство Обществом в этом году осуществляли[10]:
- вице-президент У. Парк,
- секретарь Артур Линнеманн (Arthur C. O. Linnemann),
- казначей Б. Бирдмор (B. F. Beardmore),
- члены правления Б. Картрайт-младший, Э. М. Эрхорн, Ч. Дж. Купер.
В 1914 году Дж. Гриббл организовал доставку авиапочты во время одного из экспериментальных выставочных полётов в Колоа (Koloa).[11]
В последующие годы пост президента Общества занимали:
- У. Парк (1914)[12],
- У. T. Монсаррат (W. T. Monsarrat; 1915)[13],
- Ч. Б. Паркер (C. B. Parker; 1916).[14]
Филателистические выставки
Первая выставка
Гавайское филателистическое общество с самого основания поставило перед собой задачу проводить ежегодные филателистические выставки.
Первая такая выставка открылась 8 мая 1913 года и проходила в течение одного дня в игровом зале здания YMCA в Гонолулу. На ней были представлены почтовые марки Гавайев и других стран из частных коллекций членов Общества и некоторых других филателистов.[15][16] В жюри выставки вошли Олаус Блэкстед, Артур Линнеманн, Дж. П. Уайлдер (G. P. Wilder) и Джоб Бэтчелор (Job Batchelor).[17] Экспонаты размещались на 14 длинных столах, сделанных в виде застеклённых витрин, и в общей сложности насчитывали свыше 20 тысяч марок, которые все вместе оценивались в $70 000.[17][18]
Одно из центральных мест на выставке занимал экспонат Чарльза Густеса-младшего, включавший листы и платинг[19] самого первого гавайского выпуска 1851—1852 годов, кроме редчайшей самой первой марки номиналом в 2 цента.[17] Вся коллекция не имела на тот момент себе равных в мире и оценивалась в $13 000.[18]
Победителями выставки были объявлены следующие коллекционеры и выставленные ими собрания[17][18]:
- Джон Гриббл — коллекции марок Северной Америки, Великобритании, Африки, Канады.
- Чарльз Густес-младший — почти полная коллекция марок Гавайского королевства и последующих самостоятельных гавайских администраций, а также коллекции гавайских марок с ошибками и изображениями гавайских королей.
- К. П. Эмори (K. P. Emory[20]) — генеральная коллекция марок Азии.
- А. Ф. Кук — марки 1893 года выпуска.
- Ч. Максвелл (C. Maxwell) — марки Новой Зеландии.
- У. T. Монсаррат — марки Зоны Панамского канала.
- Джеймс Кэмпбелл (James Campbell) — марки Португалии.
- Л. Терстон-младший (L. Thurston, Jr.) — генеральная коллекция марок Европы.
Последующие выставки
Среди других филателистических выставок, проводившихся на Гавайях, можно упомянуть следующие:
- «HAPEX» (1951) — Гавайская филателистическая выставка в честь 100-летия выхода первых марок Гавайского королевства (Hawaiian Centennial Philatelic Exhibition), 27—30 июня 1951, Гонолулу[21]. По случаю выставки были подготовлены постерная марка[en], художественный конверт и специальный почтовый штемпель[22][23].
- «HAPEX APS '70» — Гавайская филателистическая выставка и 84-я ежегодная конвенция АФО, 5—8 ноября 1970, Гонолулу. Специально для этого события были выпущены сувенирная карточка, красочный конверт и листы из 20 постерных марок трёх разновидностей цвета[24][25][26][27].
- «HAPEX 84» — Гавайская филателистическая выставка в ознаменование серебряного юбилея обретения Гавайями статуса штата, январь 1984, Гонолулу. Известны памятный конверт и специальный штемпель, приуроченные к этому мероприятию[28].
Некоторые труды Общества
- Burns E. J. [web.archive.org/web/20080618172748/www.hawaiianstamps.com/townpostmarks.html Additions to Hawaiian Postal History.] — Honolulu: Hawaiian Postal Study Group/Hawaiian Philatelic Society, 1972. (англ.) Архивировано из [www.hawaiianstamps.com/townpostmarks.html первоисточника] 18 июня 2008. (Проверено 17 января 2011)
- Burns E. J. [books.google.com/books?id=OWs8PQAACAAJ Additions to Hawaiian Postal History]. — Honolulu: Hawaii Postal History Study Group/Hawaiian Philatelic Society, 1980. — Vol. I. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- Burns E. J. [web.archive.org/web/20080618172748/www.hawaiianstamps.com/townpostmarks.html Additions to Hawaiian Postal History]. — Honolulu: Hawaiian Philatelic Society, 1980. — Vol. II. (англ.) Архивировано из [www.hawaiianstamps.com/townpostmarks.html первоисточника] 18 июня 2008. (Проверено 17 января 2011)
- Burns E. J. [web.archive.org/web/20080618172748/www.hawaiianstamps.com/townpostmarks.html December, 1988 Update Of: Additions to Hawaiian Postal History, Vol. II.] — Honolulu: Hawaiian Philatelic Society, 1988. (англ.) Архивировано из [www.hawaiianstamps.com/townpostmarks.html первоисточника] 18 июня 2008. (Проверено 17 января 2011)
- Burt R. E. [books.google.com/books?id=PLKTHAAACAAJ Adhesive Revenue Stamps of Hawaii: Their History and Use.] — Hawaiian Philatelic Society, 1986. — 114 p. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- Crampon L. J. [books.google.com/books?id=Hu48HAAACAAJ Aerophilatelic Flights, Hawaii and the Central Pacific, 1913—1946.] — Hawaiian Philatelic Society, 1980. — 138 p. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- Hawaiian Philatelic Society. [books.google.com/books?id=osryGwAACAAJ Constitution and By-Laws of the Hawaiian Philatelic Society, Honolulu, Hawaii.] — Hawaiian Philatelic Society, 1911. — 14 p. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- Hoke K. H. The Hawaii Townmark Identifier. — Hawaiian Philatelic Society, 1995. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
См. также
Напишите отзыв о статье "Гавайское филателистическое общество"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [www.hawaiicollectibles.org/hawaiiphilatelicsociety.html Hawaiian Philatelic Society] (англ.). Hawaii State Numismatic Association. Проверено 15 января 2011. [www.webcitation.org/6945QzT0q Архивировано из первоисточника 11 июля 2012].
- ↑ Watanabe, June. [archives.starbulletin.com/2001/07/12/news/kokualine.html Hawaii Philatelic Society can help appraise stamps] (англ.). Kokua Line. Hawaii Archives — Honolulu Star-Bulletin Archives. Starbulletin.com; Honolulu Star-Advertiser (12 July 2001). Проверено 17 января 2011. [www.webcitation.org/6945RgJ3B Архивировано из первоисточника 11 июля 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.stampshows.com/hps.html The Hawaiian Philatelic Society] (англ.). Hawai'i Stamp Shows Calendar. Stamp Shows Worldwide. Проверено 16 января 2011. [web.archive.org/web/20080617021656/www.stampshows.com/hps.html Архивировано из первоисточника 17 июня 2008].
- ↑ Кроме того, встречи Общества организовывались в помещениях YMCA в Гонолулу; см., например:
- [www.myhawaiiretirement.com/org/philate/index.html Hawaiian Philatelic Society] (англ.). Organization. HIRO Network; Trans Pacific Investment Corp. Проверено 18 января 2011. [web.archive.org/web/20041029172723/www.myhawaiiretirement.com/org/philate/index.html Архивировано из первоисточника 29 октября 2004].
- Watanabe, June. [archives.starbulletin.com/2001/07/12/news/kokualine.html Hawaii Philatelic Society can help appraise stamps] (англ.). Kokua Line. Hawaii Archives — Honolulu Star-Bulletin Archives. Starbulletin.com; Honolulu Star-Advertiser (12 July 2001). Проверено 18 января 2011. [www.webcitation.org/6945RgJ3B Архивировано из первоисточника 11 июля 2012].
- ↑ [www.myhawaiiretirement.com/org/philate/index.html Hawaiian Philatelic Society] (англ.). Organization. HIRO Network; Trans Pacific Investment Corp. Проверено 16 января 2011. [web.archive.org/web/20041029172723/www.myhawaiiretirement.com/org/philate/index.html Архивировано из первоисточника 29 октября 2004].
- ↑ [books.google.com/books?id=cD5AAAAAYAAJ&q=John+Gribble#v=snippet&q=John%20Gribble&f=false Hawaii] // Geographical list of members. — The American Philatelist. — 1908. — Vol. 22. — Pt. 1. — P. 208. (англ.) (Проверено 16 января 2011)
- ↑ Впоследствии Гавайское филателистическое общество получило 136-й порядковый номер среди ассоциированных членов АФО; см.: [www.stampshows.com/hpsapp.pdf Membership application form] (англ.) (PDF). The Hawaiian Philatelic Society. Hawai'i Stamp Shows Calendar. Stamp Shows Worldwide. Проверено 17 января 2011. [web.archive.org/web/20061125090042/www.stampshows.com/hpsapp.pdf Архивировано из первоисточника 25 ноября 2006].
- ↑ [books.google.com/books?id=NagsAAAAMAAJ&q=Hawaiian+Philatelic+Society#v=snippet&q=Hawaiian%20Philatelic%20Society&f=false Hawaiian Philatelic Society] // Hawaiian Almanac and Annual for 1912: The Reference Book of Information and Statistics Relating to the Territory of Hawaii, of Value to Merchants, Tourists and Others / Thos. G. Thrum, Compiler and Publisher. — Honolulu: Thos. G. Thrum, 1911. — P. 193. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- ↑ [books.google.com/books?id=NagsAAAAMAAJ&q=Hawaiian+Philatelic+Society#v=snippet&q=Hawaiian%20Philatelic%20Society&f=false Hawaiian Philatelic Society] // Hawaiian Almanac and Annual for 1913: The Reference Book of Information and Statistics Relating to the Territory of Hawaii, of Value to Merchants, Tourists and Others / Thos. G. Thrum, Compiler and Publisher. — Honolulu: Thos. G. Thrum, 1912. — P. 197. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- ↑ [books.google.com/books?id=NagsAAAAMAAJ&q=Hawaiian+Philatelic+Society#v=snippet&q=Hawaiian%20Philatelic%20Society&f=false Hawaiian Philatelic Society] // Hawaiian Almanac and Annual for 1914: The Reference Book of Information and Statistics Relating to the Territory of Hawaii, of Value to Merchants, Tourists and Others / Thos. G. Thrum, Compiler and Publisher. — Honolulu: Thos. G. Thrum, 1913. — P. 234. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- ↑ [www.aerodacious.com/PIO1914.HTM Experimental Flying Exhibition Koloa HI] (англ.). Pioneer Air Mail First Flights 1914. Aerodacious. Проверено 16 января 2011. [www.webcitation.org/6945SBZmJ Архивировано из первоисточника 11 июля 2012].
- ↑ [books.google.com/books?id=NagsAAAAMAAJ&q=Hawaiian+Philatelic+Society#v=snippet&q=Hawaiian%20Philatelic%20Society&f=false Hawaiian Philatelic Society] // Hawaiian Almanac and Annual for 1915: The Reference Book of Information and Statistics Relating to the Territory of Hawaii, of Value to Merchants, Tourists and Others / Thos. G. Thrum, Compiler and Publisher. — Honolulu: Thos. G. Thrum, 1914. — P. 192. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- ↑ [books.google.com/books?id=NagsAAAAMAAJ&q=Hawaiian+Philatelic+Society#v=snippet&q=Hawaiian%20Philatelic%20Society&f=false Hawaiian Philatelic Society] // Hawaiian Almanac and Annual for 1916: The Reference Book of Information and Statistics Relating to the Territory of Hawaii, of Value to Merchants, Tourists and Others / Thos. G. Thrum, Compiler and Publisher. — Honolulu: Thos. G. Thrum, 1915. — P. 191. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- ↑ [books.google.com/books?id=NagsAAAAMAAJ&q=Hawaiian+Philatelic+Society#v=snippet&q=Hawaiian%20Philatelic%20Society&f=false Hawaiian Philatelic Society] // Hawaiian Almanac and Annual for 1917: The Reference Book of Information and Statistics Relating to the Territory of Hawaii, of Value to Merchants, Tourists and Others / Thos. G. Thrum, Compiler and Publisher. — Honolulu: Thos. G. Thrum, 1916. — P. 194. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- ↑ [books.google.com/books?id=kesnAAAAYAAJ&q=%22Hawaiian+Philatelic+Society%22#v=snippet&q=%22Hawaiian%20Philatelic%20Society%22&f=false Hawaiian exhibit] // Mekeel[en]’s Weekly Stamp News / Ed. by I. A. Mekeel, C. E. Severn, S. B. Hopkins. — Boston: Severn-Wylie-Jewett Co., 1913. — Vol. 27. — No. 15 (1163). — P. 123. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- ↑ [books.google.com/books?id=4jMuAAAAYAAJ&q=%22Hawaiian+Philatelic+Society%22#v=snippet&q=%22Hawaiian%20Philatelic%20Society%22&f=false The first annual exhibit of the Hawaiian Philatelic Society] // Everybody’s Philatelist / Pacific Philatelic Society, Seattle Philatelic Club. — J. M. Holt, 1913. — Vol. 4. — No. 5. — P. 137. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- ↑ 1 2 3 4 [books.google.com/books?id=NagsAAAAMAAJ&q=Hawaiian+Philatelic+Society#v=snippet&q=Hawaiian%20Philatelic%20Society&f=false Stamp exhibit] // Hawaiian Almanac and Annual for 1914: The Reference Book of Information and Statistics Relating to the Territory of Hawaii, of Value to Merchants, Tourists and Others / Thos. G. Thrum, Compiler and Publisher. — Honolulu: Thos. G. Thrum, 1913. — P. 206—207. (англ.) (Проверено 16 января 2011)
- ↑ 1 2 3 Turton R. [web.archive.org/web/20080802232812/www.philatelicdatabase.com/united-states/the-first-hawaiian-philatelic-exhibition-a-1400-display-in-honolulu/ The First Hawaiian Philatelic Exhibition: A £14,000 Display in Honolulu] // The Postage Stamp. — 1913. — June. (англ.) Архивировано из [www.philatelicdatabase.com/united-states/the-first-hawaiian-philatelic-exhibition-a-1400-display-in-honolulu/ первоисточника] 2 августа 2008. (Проверено 16 января 2011)
- ↑ О платинге см. также: [fmus.ru/article02/BS/P.html Платинг] // Большой филателистический словарь / Н. И. Владинец, Л. И. Ильичёв, И. Я. Левитас, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, И. А. Моросанов, Ю. К. Мякота, С. А. Панасян, Ю. М. Рудников, М. Б. Слуцкий, В. А. Якобс; под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — С. 226. — 320 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-256-00175-2. (Проверено 20 июля 2016) [webcitation.org/6dqG9koLJ Архивировано] из первоисточника 29 августа 2016.
- ↑ В публикации Трама указан К. П. Эйвори (K. P. Avory); см.: [books.google.com/books?id=NagsAAAAMAAJ&q=Hawaiian+Philatelic+Society#v=snippet&q=Hawaiian%20Philatelic%20Society&f=false Stamp Exhibit] // Hawaiian Almanac and Annual for 1914: The Reference Book of Information and Statistics Relating to the Territory of Hawaii, of Value to Merchants, Tourists and Others / Thos. G. Thrum, Compiler and Publisher. — Honolulu: Thos. G. Thrum, 1913. — P. 207. (англ.) (Проверено 16 января 2011)
- ↑ [ipac1.librarieshawaii.org/ipac20/ipac.jsp?session=129523B8D22P4.15060&profile=def&uri=link=3100014~!354041~!3100001~!3100002&aspect=subtab13&menu=search&ri=13&source=~!horizon&term=HAWAIIAN+CENTENNIAL+PHILATELIC+EXHIBITION+%281951%3A+HAWAII+NATIONAL+GUARD+A&index=PAUTHOR Official Prospectus: Hawaiian Centennial Philatelic Exhibition, June 27-30, 1951, Honolulu, Hawaii, To Be Held at Hawaii National Guard Armory] / Under the Auspices of Hui Pooleka O Hawaii (Stamp Clubs Of Hawaii); Hawaiian Centennial Philatelic Exhibition. — Hawaii National Guard Armory, Hui Pooleka O Hawaii, 1951. — 28 p. (англ.) (Проверено 17 января 2011)
- ↑ [cgi.ebay.com/ws/eBayISAPI.dll?ViewItem&item=330515883266 US Poster Stamp Hawaiian Centennial #2 1951] (англ.). Stamps. Topical & Specialty. Cinderellas(недоступная ссылка — история). eBay Inc. Проверено 17 января 2011.
- ↑ [cgi.ebay.com/ws/eBayISAPI.dll?ViewItem&item=230572301588 Cover — Hawaiian Centennial Philatelic Exhibition 1951] (англ.). Stamps. Topical & Specialty. Cinderellas(недоступная ссылка — история). eBay Inc. Проверено 17 января 2011.
- ↑ [www.kenbarr.com/bep1.html Hapex 1970] (англ.). Bureau of Engraving and Printing 1969—1986. Souvenir Card Price List. Ken Barr Numismatics. Проверено 17 января 2011. [www.webcitation.org/6945SnGIR Архивировано из первоисточника 11 июля 2012].
- ↑ [cgi.ebay.com/ws/eBayISAPI.dll?ViewItem&hash=item3f066f8498&item=270690911384 Wow! Ph Hapex APS 70, 6c, Christmas St., Honolulu, HI, 11-7-70] (англ.). Stamps. United States. Covers. Postal History(недоступная ссылка — история). eBay Inc. Проверено 17 января 2011.
- ↑ [stampwants-stamps.bidstart.com/APS-Hapex-Hawaii-1970-Show-Complete-Sheets-With-Error-/9449622/a.html APS Hapex Hawaii 1970 Show Complete Sheets With Error] (англ.). Stamps. Topicals. World Errors. StampWants.com, Inc. Проверено 17 января 2011. [www.webcitation.org/6945TDaEg Архивировано из первоисточника 11 июля 2012].
- ↑ См. также медальные жетоны, выпущенные для этой выставки:
- [www.worthpoint.com/worthopedia/hawaii-medal-token-1970-hapex-aps-68446014 Hawaii Medal Token 1970 HAPEX APS Stamp Show Aluminum] (англ.). Worthopedia — Price Guide. Coins & Currency. WorthPoint Corporation. Проверено 17 января 2011.
- [www.worthpoint.com/worthopedia/hawaii-medal-token-1970-hapex-aps-68443118 Hawaii Medal Token 1970 HAPEX APS Stamp Show Error] (англ.). Worthopedia — Price Guide. Coins & Currency. WorthPoint Corporation. Проверено 17 января 2011. [www.webcitation.org/6945UFUyI Архивировано из первоисточника 11 июля 2012].
- ↑ [stampwants-stamps.bidstart.com/US-HAPEX-Silver-Jubilee-of-Hawaii-Statehood-Event-Cancel-/11353325/a.html US HAPEX Silver Jubilee of Hawaii Statehood Event Cancel] (англ.). Stamps. United States. Covers. Postal History. StampWants.com, Inc. Проверено 17 января 2011. [www.webcitation.org/6945V1fiJ Архивировано из первоисточника 11 июля 2012].
Ссылки
|
Портал «Филателия» |
|---|---|
|
Портал «США» |
- [www.hawaiianstamps.com/haphil.html Hawaiian Philatelists] (англ.). News & Notes. Post Office in Paradise. Проверено 16 января 2011. [web.archive.org/web/20080608163247/www.hawaiianstamps.com/haphil.html Архивировано из первоисточника 8 июня 2008].
- [www.implu.com/nonprofit/237065282 Hawaiian Philatelic Society] (англ.). Nonprofits. implu Corporation. Проверено 17 января 2011. [www.webcitation.org/67andBgbP Архивировано из первоисточника 12 мая 2012].
- [arthurj-w.tripod.com/i/xref/usa/club96.htm#hi Hawaiian Philatelic Society] (англ.). AJ's Local USA Stamp Clubs. AJ's Encyclopedia of Stamps and Philatelic Links. The Internet's Culture via Privacy, Encryption and Legal Issues; A. J. Ward; Tripod, Lycos Inc. Проверено 17 января 2011. [web.archive.org/web/20080620181329/arthurj-w.tripod.com/i/xref/usa/club96.htm Архивировано из первоисточника 20 июня 2008].
| |||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гавайское филателистическое общество
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.
Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
