Гавас, Шарль-Луи
| Шарль-Луи Гавас | |
| фр. Charles-Louis Havas | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
Шарль-Луи́ Гава́с (фр. Charles-Louis Havas; 5 июля 1783, Руан — 21 мая 1858, Буживаль) — французский банкир, переводчик и журналист, основатель первого в мире информационного агентства «Гавас».
Биография
Родился в 1783 году в Руане, в семье Шарля-Луи Гаваса и Мари-Анн Белар, которые поженились в 1780 году. Кроме Шарля-Луи, в семье было еще 5 детей. Получив хорошее образование, Гавас в 1805 году встретил друга семьи Габриэля-Жульена Уврара и стал заниматься вместе с ним торговлей колониальными товарами. После начала Континентальной блокады Шарль-Луи Гавас отправился в Лиссабон работать корреспондентом вместе с Дюраном-Гийомом де Руром. После того, как Гавас разбогател на поставках хлопка, в 1808 году он женился на дочери де Рура Жанне.
С началом Пиренейской войны, семья Гавасов была вынуждена вернуться в Руан. В 1811 году они переехали в Париж, где Шарль-Луи занимался государственными облигациями и был кредитором правительства. Однако после ухода Наполеона, Гавас не смог получить назад свои деньги и оказался на грани разорения. Тогда он решил использовать свои знания иностранных языков и начал делать переводы из европейской периодики. Эти обзоры иностранной прессы он предлагал парижским периодическим изданиям. В результате в 1832 году появилось сначала «бюро переводов Гаваса», а затем, в 1835, оно было преобразовано в агентство «Гавас». Услугами агентства пользовались влиятельные парижские газеты «Journal des débats», « Le Constitutionnel», «La Presse» и «Le Siècle». Позже Гавас организовал широкую сеть европейских корреспондентов, передающих информацию из стран пребывания. В 1853 году почти во всех парижских ежедневных газетах появилась рубрика «Сообщения телеграфного агентства», в которой печаталась информация агентства «Гавас». Именно «Гавас» первым сообщило в сентябре 1854 года о начале Крымской войны[1].
После смерти Гаваса агентство унаследовал его сын Огюст. «Гавас» просуществовало до 1940 года, когда было закрыто режимом Виши. В 1944 на базе «Гаваса» было создано информационное агентство «Франс-Пресс»[2].
Напишите отзыв о статье "Гавас, Шарль-Луи"
Примечания
Отрывок, характеризующий Гавас, Шарль-Луи
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
