Гавриленко, Наталья (писательница)

К:Википедия:Страницы на КПМ (тип: не указан)

Симона Вилар
Симона Вилар в марте 2013 года
Имя при рождении:	Наталия Образцова (Гавриленко)
Дата рождения:	1 мая 1965(1965-05-01) (58 лет)
Место рождения:	Харьков, УССР
Род деятельности:	прозаик
Годы творчества:	1994 — наст. время
Направление:	исторический роман
Жанр:	исторический любовный роман, славянское фэнтези
Язык произведений:	русский
Дебют:	«Обручённая с розой»
Награды:	Премия «Золотые писатели Украины» (2012), 2011 г. Премия фонда «Ренессанс», 2010 г. «Лучший отечественный исторический роман»
© Произведения этого автора несвободны

Ната́лия Гавриле́нко (Симона Вилар, Наталия Образцова, 1 мая 1965, Харьков, Украина) — современная украинская русскоязычная писательница, работающая в жанрах исторического любовного романа и славянского фэнтези, книги которой неоднократно переиздавались на территории России и Украины.

Биография

Окончила исторический факультет Харьковского государственного университета. Начала публиковаться в 1994, первоначально в Москве под псевдонимом Симона Вилар (в то время издательства считали более выгодным издавать книги иностранных авторов). При этом в выходных данных фамилия Гавриленко указывалось как автора «перевода с французского». Затем публиковалась под своей девичьей фамилией Образцова, а позднее вернулась к прежнему псевдониму. Её книги издаются как в России, так и на Украине.

Меня несколько смущала песня Владимира Кузьмина «Симона», которая пользовалась в те годы необычайной популярностью, и все знакомые считали своим долгом спеть её мне: «Симо-о-о-о-на, девушка моей мечты». С тех пор я несколько недолюбливаю эту песню :)

Некоторое время Симона издавалась в России, в Москве, в издательстве «Эксмо», а затем (с 2002 г.) начала сотрудничать с украинским издательством «Книжный Клуб». Её книги издавались также в российском издательстве «Крылов» и украинском «Зеленый пес».

В середине 90-х годов известность получили два её цикла исторических романов — «Анна Невиль» (М., 1994) и «Нормандская легенда» (М., 1995—1997) — каждый из которых состоит из четырёх книг. Соответственно, «Анна Невиль» включает в себя романы «Обручённая с розой», «Делатель королей» (позднее издавалась под названиями «Коронатор» и «Любовь изгнанницы»), «Замок на скале», «Тяжесть венца». Действие цикла происходит в Англии и частично во Франции в XV веке во время войны Алой и Белой роз. Главная героиня — Анна Невилл, дочь Ричарда Невилла, 16-го графа Уорика, прозванного «Делателем королей», ставшая женой короля Англии Ричарда III. В состав цикла «Эмма Птичка» («Нормандская легенда») входят романы «Пленница викингов» (позднее издавалась под названием «Ветер с севера»), «Принцесса викингов», «Дикое сердце» (позднее издавалась под названием «Огненный омут») и «Лесная герцогиня». Действие происходит в начале X века, начинаясь в Норвегии, основные события происходят на территории современной Франции. Основной сюжет — непростая любовь-ненависть реальных исторических лиц — Эммы из Байе (подлинное имя Поппа, заменённое на Эмма ввиду его неблагозвучности для русскоговорящих читателей) и викинга Ролло, ставшего основателем и первым герцогом исторической области на территории современной Франции — Нормандии.

Затем Наталья Гавриленко стала автором ряда других исторических романов. Среди них исторический детектив «Замок тайн» (о временах гражданской войны в Англии в середине XVII века), роман «Королева в придачу» (о судьбе сестры Генриха VIII Мэри Тюдор, королевы Франции), «Исповедь соперницы» (позднее издавалась под названием «Мой любимый крестоносец») (время действия — последние годы правления Генриха I, XII в.).

После ряда произведений на западную тематику, автор приступила к написанию книг из отечественной истории. Роман «Чужак» посвящён временам Киевской Руси, событиям 882 года, когда Олег Вещий захватил киевский престол, убив при этом князей Аскольда и Дира. Серия романов «Ведьма» написана в жанре исторических «фэнтези» из эпохи дохристианской Руси, главной героиней является девушка из племени древлян, обладающая магическими способностями. Для Симоны Вилар эта серия стала своеобразным экспериментом.

Раньше я не сильно любила жанр фэнтези — считала его чем-то несерьезным, придуманным американцами из-за краткости их истории, в которой не было колоритного времени замков и рыцарей. Но потом почитала произведения Г. Л. Олди, Елизавету Дворецкую и Ника Перумова, и решила: а что если и я попробую? Однако вдохновляет меня все же Клио — муза истории. Поэтому и своё фэнтези я стала писать, опираясь на историю. Основание для этого давал богатый мифологический материал нашей земли. Известная у нас иностранная фэнтези очаровала всех, основываясь на западном фольклоре, уже все знают эльфов, гномов, истории о магах и драконах. Ну а наше отечественное? Та же Баба Яга и Кощей Бессмертный, лесные мавки и домовые. Это ведь наша мифология, которую многие отождествляют только с детскими сказками. Я же отнеслась ко всему этому серьезно, мифологические существа у меня в романах реальны, как и исторические князь Игорь и Ольга, воевода Свенельд, рядом с которыми у меня живет явная и осязаемая нечисть, плетут своё чародейство волхвы, бьют источники живой и мертвой воды. Жанр «фэнтези» позволил мне соединить воедино казалось бы несоединимое.

Огромной популярностью пользуется и историко-сентиментальная трилогия «Светорада» про смоленскую княжну, этакую «славянскую Анжелику», жившую во времена князя Олега — конец IX начало X вв.

Симона Вилар не оставляет и западноевропейскую историю: в 2010—2011 гг. вышла дилогия «Далёкий свет» («Леди-послушница», «Рыцарь света»). В 2013—2014 гг. выпускается трилогия «Тень меча» о временах Третьего крестового похода: в 2013 г. выпущен первый роман трилогии — «Лазарит», в 2014 г. — второй роман трилогии — «Ассасин», а также готовится к выходу в апреле 2015 г. заключительный роман трилогии — «Паладин».

Симона Вилар — медиевист. На вопрос, не хочет ли она написать роман о современной жизни, Симона отвечает: «Не хочу!» Задумывалась над романом, действие которого происходит в разгар Наполеоновских войн, но пока что все её книги о Средневековье в Западной Европе и о Киевской Руси. Вот что пишет Симона по поводу историчности своих романов:

Так как я пишу о прошлом, то стараюсь как можно точнее передать колорит описываемой эпохи, следить за исторической канвой, вплетать в повествование достоверные факты, какие бы расширили кругозор моих читателей. И если по прочтении книги, они станут лучше разбираться в том или ином историческом периоде или захотят сами проверить, как что было в те далекие времена — я считаю свою задачу выполненной. Ибо история очень интересна, даже если кому-то не повезло с учителем этого предмета в школе. Но для этого и существуем мы, писатели-историки, которые стремятся увлечь тем, что осталось (или не осталось) в памяти со школы, сделать прошлые эпохи понятными и интересными, оставить знания.

Библиография

Серия «Анна Невиль»:
1. Обручённая с розой (Королевский гонец) (1994)
2. Любовь изгнанницы (Делатель королей) (1994)
3. Замок на скале (1994)
4. Тяжесть венца (Коварный герцог) (1994)

Серия «Нормандская легенда»:
1. Ветер с Севера (Пленница викингов) (1996)
2. Принцесса викингов (1996)
3. Дикое сердце (Огненный омут) (1996)
4. Лесная герцогиня (1997)

Серия «Ведьма»:
1. Ведьма (2006)
2. Ведьма и князь (2007)
3. Ведьма княгини (2009)
4. Ведьма в Царьграде (2012) 5. Ведьма и тьма (2016)

Серия «Светорада»:
1. Светорада Золотая (2008)
2. Светорада Медовая (2008)
3. Светорада Янтарная (2009)

Дилогия «Далёкий свет»:

1. Леди-послушница (2010)
2. Рыцарь света (2011)

Трилогия «Тень меча»:
1. Лазарит (2013)
2. Ассасин (2014)
3. Паладин (2015)

Внесерийные книги:
Замок тайн (1998)
Королева в придачу (2002)
Исповедь соперницы (Поединок соперниц, Мой любимый крестоносец) (2003)

Чужак (2006)

Коронатор (2005)

Награды и премии

2009 г. Премия «Фиолетовый кристалл» за произведение «Светорада Медовая» на III Крымском фестивале «Созвездие Аю-Даг» — за лучшее произведение, обращённое к истории, культуре, современному положению и будущей судьбе Крыма.

2010 г. Премия «Баст» — 1 место за произведение «Ведьма княгини» за лучшую историческую фантастику.

2010 г. «Светорада Золотая» в пятерке лучших книг Книжного Клуба за 5 лет.

2010 г. «Лучший отечественный исторический роман» (книга «Ветер с севера»), а также призёр в номинациях «Лучший отечественный фантастический роман» («Ведьма») и «Лучший отечественный автор исторического романа» на сайте Lady.webice.ru, проводившем голосование о лучших авторах и романах методом независимого голосование в Интернете.

2011 г. Победительница итогов исследования журнала «Главред», обнародовавших ТОП-10 самых успешных писателей Украины, учитывая исключительно тиражи проданных экземпляров книг на территории Украины.

2011 г. Премия фонда «Ренессанс» за достойное представление родного города Харькова в фантастической литературе.

2012 г. Лауреат литературной награды «Золотые писатели Украины».

2012 г. По рейтингу журнала ФОКУС лидер продаж книг по Украине за 2012 год.

2013 г. Премия «Карамзинский крест» на конференции Басткон 2013 за выдающиеся достижения в исторической литературе.

Ссылки

• [simona-vilar.ru/news/simona_vilar_poluchila_premiju_quotfioletovyj_kristallquot_im_lkozinec/2010-02-03-64 Симона Вилар получила премию «Фиолетовый Кристалл» ]
• [lady.webnice.ru/lovebook/?act=authors&v=1282 Книги Симоны Вилар]
• [fantlab.ru/blogarticle24004 Награждение БАСТКОН 2013]
• [lady.webnice.ru/awards/2010/ Победительница в номинации «Лучший отечественный исторический роман»]
• [www.lovi-moment.com.ua/cultura/19501--q-q.html Награда «Золотые писатели Украины».]
• [zaxid.net/home/showSingleNews.do?quotglavredquot_obnarodoval_top10_samyih_uspeshnyih_pisateley_ukrainyi&objectId=1214294&lang=ru ТОП-10 самых успешных писателей Украины]
• [fantlab.ru/blogarticle16430 ПРЕМИЯ ФОНДА «РЕНЕССАНС»]
• [focus.ua/charts/258354/ Фокус определил самых успешных писателей Украины]
• [lib.aldebaran.ru/author/vilar_simona/ Книги Симоны Вилар]
• [simona-vilar.ru Сайт поклонников Симоны Вилар]
• [simona-vilar.ru/news/dolgozhdannoe_pereizdanie/2010-02-20-65 Переиздание серии «Эмма-птичка»]
• [simona-vilar.ru/news/ehtim_letom_vykhodit_novyj_roman_simony_vilar_quot_rycar_sveta_quot_prodolzhenie_quot_ledi_poslushnicy_quot/2011-06-17-94 Новая книга «Рыцарь света» — продолжение «Леди-послушницы»]
• [simona-vilar.ru/news/pereizdanie_romana_quot_chuzhak_quot/2011-12-17-99 Переиздание романа «Чужак»]

Литература   Персоналии   Украина   Женщина

Отрывок, характеризующий Гавриленко, Наталья (писательница)

Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.