Гаврилова, Юлия Петровна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Юлия Гаврилова
Личная информация
Пол

женский

Полное имя

Юлия Петровна Гаврилова

Рост

168 см

Вес

60 кг

Юлия Петровна Гаврилова (род. 20 июля 1989) — российская фехтовальщица-саблистка, олимпийская чемпионка (2016), чемпионка мира и Европы.





Биография

Родилась в 1989 году в Новосибирске, фехтованием занялась в 1999 году. Закончила Новосибирский государственный педагогический университет. В 2005 году вошла в сборную России.

В 2009 году стала серебряной призёркой чемпионата Европы. В 2010 году стала чемпионкой мира и обладательницей серебряной медали чемпионата Европы. В 2011 году завоевала золотую и серебряную медали чемпионата мира, и две бронзовых медали чемпионата Европы. В 2012 году стала чемпионкой мира и Европы, но на Олимпийских играх в Лондоне заняла лишь 10-е место в личном первенстве. В 2013 году стала чемпионкой Европы. В 2015 году завоевала золотые медали чемпионатов мира и Европы.

14 августа 2016 года впервые в своей карьере выиграла золото вместе со своей командой на Олимпиаде в Рио-де-Жанейро.

Награды

  • Орден Дружбы (25 августа 2016 года) — за высокие спортивные достижения на Играх XXXI Олимпиады 2016 года в городе Рио-де-Жанейро (Бразилия), проявленные волю к победе и целеутремленность[1].

Напишите отзыв о статье "Гаврилова, Юлия Петровна"

Примечания

  1. [publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001201608250016 Указ Президента Российской Федерации от 25.08.2016 № 429 «О награждении государственными наградами Российской Федерации»]

Ссылки

  • [rusfencing.ru/cntnt/sbornye_ko/files31/profajly/yuliya_gav.html Профиль] на сайте Федерации фехтования России
  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ga/yuliya-gavrilova-1.html Юлия Гаврилова] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Гаврилова, Юлия Петровна

После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.


25 го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком. За ним спускался на горе какой то конный полк с песельниками впереди. Навстречу ему поднимался поезд телег с раненными во вчерашнем деле. Возчики мужики, крича на лошадей и хлеща их кнутами, перебегали с одной стороны на другую. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре солдата раненых, прыгали по набросанным в виде мостовой камням на крутом подъеме. Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера.
Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.