Гавришко, Николай Иосифович

Николай Иосифович Гавришко
Микола Йосипович Гавришко
Дата рождения	18 октября 1912(1912-10-18)
Место рождения	с. Давыдковцы, Каменец-Подольская губерния, Российская империя; (ныне Хмельницкий район, Хмельницкая область, Украина)
Дата смерти	7 июня 1976(1976-06-07) (63 года)
Место смерти	Хмельницкий, Украинская ССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	бронетанковые войска
Годы службы	1934—1956
Звание	подполковник
Часть	в годы Великой Отечественной войны: 15-я танковая дивизия 4-я танковая бригада 1-я гвардейская танковая бригада 68-й гвардейский отдельный танковый полк
Сражения/войны	Польский поход РККА, Великая Отечественная война
Награды и премии

Николай Иосифович Гавришко (1912—1976) — советский военный деятель. Участник Польского похода РККА и Великой Отечественной войны. Герой Советского Союза (1944). Подполковник.

Биография

Николай Иосифович Гавришко родился 18 октября (5 октября — по старому стилю) 1912 года в селе Давыдковцы Проскуровского уезда Каменец-Подольской губернии Российской империи (ныне село Хмельницкого района Хмельницкой области Украины) в крестьянской семье. Украинец. Образование 8 классов. С 1929 года жил в городе Алчевске Донецкой (ныне Луганской) области. По окончании горного техникума работал на шахте.

В 1934 году Николай Иосифович был призван в Рабоче-крестьянскую Красную Армию и направлен в Киевское автобронетанковое училище. После окончания училища служил командиром танкового взвода в одной из частей Киевского особого военного округа. В сентябре 1939 года младший лейтенант Н. И. Гавришко участвовал в Польском походе РККА в составе Украинского фронта. С лета 1940 года Николай Иванович служил в 15-й танковой дивизии 8-го (с марта 1941 года 16-го) механизированного корпуса Киевского особого военного округа, которая дислоцировалась в Станиславской (ныне Ивано-Франковской) области. С началом Великой Отечественной войны дивизия, в которой служил младший лейтенант Н. И. Гавришко, вошла в состав 12-й армии Юго-Западного фронта. В боях с немецко-фашистскими захватчиками Николай Иосифович участвовал с начала июля 1941 года. Боевое крещение принял в оборонительных боях под Бердичевым. Затем с остатками дивизии вышел из Уманского котла.

С сентября 1941 года Н. И. Гавришко в составе 4-й танковой бригады (с 11 ноября 1941 года — 1-я гвардейская танковая бригада). В октябре 1941 года участвовал в оборонительных боях под Орлом и Мценском. С октября 1941 года участвовал в Московской битве на Волоколамском направлении (с 29 октября в составе 16-й армии, с 8 декабря — 20-й армии, с 25 января 1942 года — 5-й армии) на Западном фронте.

В конце марта 1942 года после шести месяцев непрерывных боёв под Москвой 1-я гвардейская танковая бригада была выведена на доукомплектование в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. В апреле 1942 года бригада была включена в состав 1-го танкового корпуса и в июне 1942 года переброшена на Брянский фронт, где летом 1942 года Н. И. Гавришко участвовал в оборонительных боях под Липецком и Воронежем. В сентябре 1942 года 1-я гвардейская танковая бригада, включенная в 3-й механизированный корпус, была переброшена на Калининский фронт, где действовала в составе 22-й армии.

В марте 1943 года 1-я гвардейская танковая бригада в составе 1-й танковой армии была переброшена на Воронежский фронт и начала подготовку к сражению на Курской дуге на обоянском направлении. Николай Иосифович, произведённый в капитаны, получил под командование 1-й танковый батальон. Его подразделение отличилось при отражении наступления противника в ходе Курской битвы, уничтожив за период с 5 по 9 июля 1943 года 33 немецких танка, 10 из которых Т-6 «Тигр», 15 орудий различного калибра, 23 автомашины и до 720 солдат и офицеров вермахта. Затем Николай Иосифович участвовал в Белгородско-Харьковской операции Курской битвы. За отличие в Курской битве 3-й механизированный корпус в октябре 1943 года был переименован в 8-й гвардейский.

В сентябре 1943 года 1-я танковая армия была выведена в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. Николай Иосифович был направлен на курсы усовершенствования командного состава, по окончании которых он получил звание гвардии майора бронетанковых и механизированных войск. В ноябре 1943 года 1-я танковая армия была передана 1-у Украинскому фронту и брошена в прорыв на Казатин в ходе Житомирско-Бердичевской операции. За период боёв с 24 по 30 декабря 1943 года батальон гвардии майора Н. И. Гавришко уничтожил 16 немецких танков Т-4, 8 самоходных артиллерийских установок, 10 орудий, 6 броневиков, 406 автомашин, 20 пулемётов, 990 солдат и офицеров противника. Ещё 480 военнослужащих вермахта были взяты в плен. Кроме того батальон Гавришко участвовал в захвате 30 эшелонов с боеприпасами на станции Казатин. В январе 1944 года Николай Иосифович участвовал в рейде 1-й гвардейской танковой бригады на Тывров, Жмеринку и Жуковцы.

В феврале 1944 года 1-я танковая армия была выведена в резерв фронта. После небольшого отдыха она была брошена в бой в ходе Проскуровско-Черновицкой наступательной операции и прорвала оборону противника в районе Тернополя. Батальон гвардии майора Гавришко, действуя в авангарде бригады, разгромил гарнизоны немцев в населённых пунктах Сухостав, Яблонов и Копычинцы, первым вышел к реке Серет и, форсировав её, сходу овладел городом Чортков. Развивая наступление, батальон вышел к Днестру и, разведав брод, 25 марта 1944 года форсировал реку, после чего овладел важным узлом немецкой обороны городом Городенка.

За отличие в ходе Проскуровско-Черновицкой операции приказом Наркома обороны СССР от 25.04.1944 года 1-й танковой армии было присвоено звание гвардейской, а 26 апреля 1944 года указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии майору Гавришко Николаю Иосифовичу было присвоено звание Героя Советского Союза.

В июне 1944 года гвардии майор Н. И. Гавришко был назначен командиром 68-го гвардейского отдельного танкового полка 8-го гвардейского механизированного корпуса 1-й гвардейской танковой армии. В последующем полк под командованием Николая Иосифовича участвовал в Львовско-Сандомирской операции 1-го Украинского фронта, Висло-Одерской операции на 1-м Белорусском фронте, Восточно-Померанской операции 2-го Белорусского фронта. Боевой путь Николай Иосифович закончил в Берлине в ходе Берлинской операции.

После войны Н. И. Гавришко продолжил службу в армии. Закончив в 1949 году высшую офицерскую школу бронетанковую и механизированных войск, Николай Иосифович служил в бронетанковых частях Советской армии. В отставку вышел в 1956 году в звании подполковника. Жил в городе Хмельницкий Украинской ССР. 7 июня 1976 года Николай Иосифович скончался. Похоронен на Украине в городе Хмельницкий.

Награды и звания

• Медаль «Золотая Звезда» (26.04.1944).
• Орден Ленина — дважды (10.01.1944; 26.04.1944).
• Орден Красного Знамени — дважды (15.07.1943; ??).
• Орден Красной Звезды.
• Медали, в том числе:

медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».

• Почётный гражданин городов Артёмовск, Жмеринка, Бучач, Городенка, Чортков.

Память

• Именем Героя Советского Союза Н. И. Гавришко названы улицы в городах Хмельницкий и Жмеринка Украины.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Венков Б. С. Герои Карпат. — Ужгород: Карпати, 1972. — С. 16-18. — 207 с.
• Жуков Ю. А. [ta-1g.narod.ru/mem/jukov/ogl.html Люди сороковых годов. Записки военного корреспондента. Изд. 2-е, переработанное и дополненное]. — М: «Советская Россия», 1975.
• Давыдов В. А., Ярошенко В. В. [ta-1g.narod.ru/mem/kn_pam/ogl.html Книга памяти первогвардейцев - танкистов 1941-1945 гг. Издание второе, исправленное]. — Калуга, 2007.
• А. Х. Бабаджанян, Н. К. Попель, М. А. Шалин, И. М. Кравченко. [nkosterev.narod.ru/vov/mem_3/luki.html Люки открыли в Берлине. Боевой путь 1-й гвардейской танковой армии]. — М: Воениздат, 1973.
• Гордость и слава Подолии: очерки о Героях Советского Союза – уроженцах Хмельницкой области / сост. М. Е. Макухин. — Львов: Каменяр, 1985. — С. 54-57. — 262 с.

Документы

• [podvignaroda.mil.ru/ Общедоступный электронный банк документов «Подвиг Народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»]. [www.webcitation.org/667oHlgwN Архивировано из первоисточника 13 марта 2012]. № в базе данных [www.podvignaroda.ru/?n=150006579 150006579]. [www.webcitation.org/67vqiTvPc Архивировано из первоисточника 26 мая 2012]., [www.podvignaroda.ru/?n=20403450 20403450]. [www.webcitation.org/67vqjBPUN Архивировано из первоисточника 26 мая 2012]., [www.podvignaroda.ru/?n=19865989 19865989]. [www.webcitation.org/67vqjvAFr Архивировано из первоисточника 26 мая 2012]., [www.podvignaroda.ru/?n=20553872 20553872]. [www.webcitation.org/67vqkeKHg Архивировано из первоисточника 26 мая 2012]., [www.podvignaroda.ru/?n=27988373 27988373]. [www.webcitation.org/67vqlNxzZ Архивировано из первоисточника 26 мая 2012].

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10521 Гавришко, Николай Иосифович]. Сайт «Герои Страны».

• [www.az-libr.ru/Persons/000/Src/0006/17681f46.shtml Гавришко Николай Иосифович на www.az-libr.ru]. [www.webcitation.org/67vqm5yZI Архивировано из первоисточника 26 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Гавришко, Николай Иосифович

– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.