Гагарин, Павел Сергеевич

Князь Павел Сергеевич Гагарин (11 июля 1747 — 13 декабря 1789) — московский обер-комендант, генерал-майор, поэт и переводчик из княжеского рода Гагариных.

Третий сын крупного сановника князя Сергея Васильевича Гагарина (1713—1782) от брака его с графиней Прасковьей Ягужинской (ум. 1775), дочерью генерал-прокурора П. И. Ягужинского.

Жизнь и труды

В 1757 году был записан на военную службу. В чине полковника участвовал в первой русско-турецкой войне, командовал 2-м Московским пехотным полком. За храбрость, проявленную в сражении при Гирсове 3 сентября 1773 года, был награждён орденом св. Георгия 4 степени, «когда неприятель в числе 11-тысячного корпуса сделал сильное покушение, то Гагарин с полком своим, встретив его пушечными и ружейными выстрелами, привел в замешательство и обратил в бегство».

В 1779 году пожалован в генерал-майоры, с 1788 года – генерал-поручик. В последний год жизни был обер-комендантом в Москве и жил в отцовском дворце на Страстном бульваре. Умер после продолжительной болезни в декабре 1789 года, прожив всего 42 года. По поводу его смерти граф К. Г. Разумовский писал сыну:

Вчера здесь скончался князь Гагарин, оставя в прежалком состоянии молодую жену и детей в превеличайших долгах; он всеми любим был и сожалеем; они вам очень знакомы и в Петровском часто бывали.

Гагарин был известен как поэт и переводчик, входил в окружение Ю. А. Нелединского-Мелецкого, Н. П. Николева и Д. П. Горчакова, служившего в 1770-х годах его адъютантом. Произведения Гагарина были изданы после его смерти в журналах «Чтение для вкуса» (1792-1793), «Приятное и полезное» (1794-1796) и «Аониды» (1798-1799). Он перевел с французского языка «Опыт чувствительности, или Письмо одного персиянина из Лондона к другу его живущему в Испании».

Семья

Князь Павел Гагарин был женат на Татьяне Ивановне Плещеевой (1761—1800), дочери премьер-майора Ивана Васильевича Плещеева, сестре вице-адмирала Сергея Плещеева. По отзывам современников, была красавицей и «просто совершенством», в молодости её «нежно и пламенно любил и воспевал» поэт Ю. А. Нелединский-Мелецкий. В браке родились:

• Софья Павловна (1785—1860), фрейлина, с 1804 года жена князя А. П. Оболенского (1769—1852).
• Андрей Павлович (1787—1828), полковник и шталмейстер двора.
• Павел Павлович (1789—1872), действительный тайный советник, кавалер всех высших орденов Российской империи.

Литература

• Гагарин, Павел Сергеевич // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.

Отрывок, характеризующий Гагарин, Павел Сергеевич

Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.