Гагра (станция)
Станция Гагра Псоу — Ингур | ||||||||
Абхазская железная дорога | ||||||||
Дата открытия: | ||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Прежние названия: |
Гагра-Вокзал, Гагра-Товарная[2] | |||||||
Выход к: | ||||||||
Расположение: | ||||||||
1894 км | ||||||||
Код станции: |
574304 | |||||||
Код в «Экспресс-3»: |
4200379 | |||||||
Викискладе</td></tr>
</table> Га́гра (абх. Гагра; до 1959 — Гагра-Товарная) — железнодорожная станция Абхазской железной дороги, расположена в городе Гагра в Абхазии. СодержаниеОписаниеГагра расположена на улице Демерджипа в районе Новой Гагры и является главным вокзалом города. В городе также существует ещё несколько остановочных пунктов: о.п. Абаата (бывш. о.п. Церетели), о.п. Гагрыпшь (бывш. о.п. Гагра-Павильон), о.п. Ацхыда (открыта в 1990-х годах). История
Станция была открыта в 1943 году под названием Гагра-Товарная, которое носила до 1959 года. После этого именуется Гагра-Вокзал или Гагра. На станции останавливаются 3 пары поездов: круглогодично №305/№306 Москва — Сухум; в летний период № 479/480 Санкт-Петербург — Сухум и №579/580 Белгород — Сухум. С 20 июня 2015 года до сентября по маршруту Адлер — Гагра 3 раза в день ходил пригородный поезд. Время в пути до Адлера — около 2 часов. Зимой движение остановили. С 1 июня 2016 года из Адлера в Гагру снова начал курсировать пригородный поезд[3]. Напишите отзыв о статье "Гагра (станция)"Примечания
Ссылки
|
на
Отрывок, характеризующий Гагра (станция)
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.И сладкое горе охватывало ее, и слезы уже выступали в глаза, но вдруг она спрашивала себя: кому она говорит это? Где он и кто он теперь? И опять все застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови, она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает тайну… Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное, громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла горничная Дуняша.
– Пожалуйте к папаше, скорее, – сказала Дуняша с особенным и оживленным выражением. – Несчастье, о Петре Ильиче… письмо, – всхлипнув, проговорила она.
Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.
«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.