Гай, Марк Исаевич

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Гай и Штоклянд

Марк Исаевич Гай
комиссар государственной безопасности 2-го ранга М. И. Гай
Дата рождения	30 декабря 1898(1898-12-30)
Место рождения	Винница, Российская империя
Дата смерти	20 июня 1937(1937-06-20) (38 лет)
Место смерти	Москва, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	ВЧК-ОГПУ-НКВД
Годы службы	1917—1937
Звание
Командовал	Особый отдел ОГПУ СССР
Награды и премии
Связи	Генрих Ягода

Марк Исаевич (Исаакович) Гай (настоящая фамилия Штоклянд; 30 декабря 1898, Винница, — 20 июня 1937) — видный деятель ВЧК-ОГПУ-НКВД СССР, начальник Особого отдела ОГПУ СССР.

Биография

Родился 30 декабря 1898 года в Виннице, в семье еврея-шапочника. Окончил 4 класса высшего начального училища и 8-ю гимназию в Киеве, Киевское художественное училище (1916) и 2 курса юридического факультета Киевского университета (1918).

Карьера

В РКП(б) с марта 1919 года.

В 1919—1920 гг. в РККА. Занимал должности: рядовой Таращанского полка; уполномоченный Чрезкома по снабжению Красной армии на Южном фронте; комендант полка, полевой комендант штабов групп, начальник передвижения войск; комендант г. Херсона; политрук комендантской роты, военком 84-го отдельного батальона 24-й стрелковой бригады Юго-Западного фронта; военком, нач. политотдела 36-й отдельной стрелковой бригады 12-й дивизии; зам. нач. политотдела 12-й ж.д. дивизии; нач. политотдела 59-й отдельной стрелковой дивизии.

В 1920—1922 гг. в органах ВЧК. Занимал должности: начальник Политического отдела 59-й отдельной дивизии ВЧК; заместитель начальника, начальник Политического отдела Войск охраны и обороны железных дорог Украины и Крыма; помощник начальника, начальник Политического секретариата Войск ВЧК Украины и Крыма.

С 1922 в войсках ГПУ. Занимал должности: заместитель начальника Политического секретариата; начальник Организационно-инспекторской части Политического отдела; заместитель начальника Агитационно-пропагандистской части Политического отдела; помощник начальника Политического отдела; старший инспектор по политической работе Главной инспекции; помощник начальника по политической части Главного инспектора; начальник Политического отдела Отдельной дивизии особого назначения при коллегии ОГПУ при СНК СССР.

С 1927 года — в Экономическом управлении ОГПУ при СНК СССР. Занимал должности: помощник начальника IV-го, VIII-го, I-го отделения; начальник IX-го отделения; помощник начальника; заместитель начальника.

С 1932 года в Особом отдела ОГПУ. С 5 декабря 1932 года — заместитель начальника; с 1 июня 1933 года — начальник Особого отдела ОГПУ при СНК — НКВД СССР.

В 1936 году, с приходом Н. И. Ежова, снят с должности, и отправлен подальше от Москвы — назначен начальником Управления НКВД по Восточно-Сибирскому краю (28 ноября 1936 — 1 апреля 1937). С этого момента, как и практически все выдвиженцы Г. Г. Ягоды, Гай был обречён.

1 апреля 1937 года арестован за «предательство и контрреволюционную деятельность». На следствии стал давать показания по шпионской работе после обещания Н. И. Ежова сохранить ему жизнь. 20 июня 1937 расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.

Не реабилитирован.

Литература

• [www.memo.ru/history/NKVD/kto/biogr/gb89.htm Гай М. И.] // Петров Н. В., Скоркин К. В. [www.memo.ru/history/NKVD/kto/index.htm Кто руководил НКВД, 1934—1941 : справочник] / Под ред. Н. Г. Охотина и А. Б. Рогинского. — М.: Звенья, 1999. — 502 с. — 3000 экз. — ISBN 5-7870-0032-3.

Ссылки

• [www.knowbysight.info/GGG/01956.asp]
• [hrono.ru/biograf/bio_g/gay_mi.php]
• [persona.rin.ru/view/fall//33029/gaj-mark-isaevich]

Отрывок, характеризующий Гай, Марк Исаевич

Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.