Гай Анний Ануллин

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Гай А́нний Анулли́н
лат. Gaius Annius Anullinus
Консул Римской империи
295 год
 
Отец: Ануллин (?)
Дети: Ануллин (?)

Гай А́нний Анулли́н (лат. Gaius Annius Anullinus) — римский государственный деятель конца III века — начала IV века, консул 295 года. Происходил из африканских провинций, сделал долгую карьеру, занимая различные гражданские должности.





Биография

Происхождение

Гай Анний Ануллин был выходцем из Африки и исповедовал язычество[1]. Предположительно, он является сыном сенатора Ануллина, чьим вольноотпущенником был будущий император Диоклетиан[2]. Авторы Prosopography of the Later Roman Empire полагают, что Гай был потомком консула-суффекта Гая Анния Ануллина Гемина Перценниана[3]. Историк Дэвид Поттер называет Ануллина ведущей фигурой городской аристократии Рима[4].

Карьера

О карьере Ануллина до консульства нет никаких сведений. В 295 году он занимал должность ординарного консула вместе с Нуммием Туском[5]. С 1 июля 302 года по 1 июля 305 года Ануллин находился на посту проконсула провинции Африка[1]. В этом качестве он контролировал исполнение эдиктов против христиан, изданных императором Диоклетианом. Ануллин путешествовал по вверенной ему провинции, останавливаясь в городах и проводя там судебные заседания, обеспечивая реализацию антихристианского законодательства[6]. По его приказу был казнён Феликс, епископ Тибиуки, который отказался передать копии христианских писаний властям[7]. Кроме того, Ануллин осуществлял надзор за приведением в исполнение приговора в отношении Абитинских мучеников[8], а также приказал казнить Криспину из Тагары после председательствования на суде, где она отказалась принести жертву римским богам[9]. Можно отметить, что Ануллин вынес приговор по делу трех дев из Тубурги[10], и, возможно, Перпетуи[11]. Однако, в конечном счете Ануллин пытался сохранить некоторый баланс, доказывая императорскому двору свою приверженность предписаниям эдиктов и в то же время убеждая местное население, что он делает свою работу лишь в ограниченных и необходимых масштабах, не так рьяно, чтобы это оказало влияние на мирную жизнь провинции[12].

Несмотря на это, после того, как гонения закончились, памятники и здания, возведенные Ануллином во время своего пребывания на посту проконсула, были намеренно испорчены местными христианами[13].

Вскоре после окончания проконсульских полномочий Ануллин был назначен префектом Рима (Зосим неправильно называет его префектом претория[14]) и занимал эту должность с 19 марта 306 года по 27 августа 307 года[3]. Несмотря на то, что он получил свой пост благодаря императору Флавию Северу, он в конце концов предал его и сговорился с префектом претория и трибуном городских когорт Лукианом, чтобы оказывать поддержку узурпатору Максенцию[15][16]. Позднее Максенций назначил Ануллина городским префектом во второй раз, по-видимому, для того, чтобы заручиться его поддержкой в предстоящем столкновении со своим соперником Константином I[17]. Ануллин занимал эту должность с 27 октября по 29 ноября 312 года[18]. Он стал префектом всего за день до поражения Максенция в битве у Мульвийского моста и приветствовал Константина, когда тот вошел в Рим на второй день его управления городом. Ануллин оставался префектом при Константине в течение всего ноября[3].

В одной из надписей, относящейся, по всей видимости, к эпохе правления Максенция[19], Ануллина называют третьим среди сенаторов, внесших 600 тысяч сестерциев для постройки здания, что говорит о его богатстве[20]. Возможно, его сыном был проконсул Африки в 313 году Ануллин[3].

Напишите отзыв о статье "Гай Анний Ануллин"

Примечания

  1. ↑ 1 2 Chastagnol, 1962, p. 45.
  2. ↑ Rees, 2004, p. 98.
  3. ↑ 1 2 3 4 PLRE, 1971.
  4. ↑ Potter, 2004, p. 346.
  5. ↑ Bagnall, 1987, p. 124.
  6. ↑ Shaw, 2011, p. 593.
  7. ↑ Rees, 2004, p. 62.
  8. ↑ Shaw, 2011, p. 69.
  9. ↑ Rees, 2004, pp. 177—179.
  10. ↑ Abbot Giuseppe Ricciotti. The Age Of Martyrs: Christianity from Diocletian (284) to Constantine (337). — TAN Books, 2015. — С. 109.
  11. ↑ J. Armitage Robinson. The Passion of St. Perpetua: together with an appendix containing the original Latin text of the Scillitan Martyrdom. — Wipf and Stock Publishers, 2004. — С. 25.
  12. ↑ Shaw, 2011, p. 503.
  13. ↑ Shaw, 2011, p. 208.
  14. ↑ Зосим. Новая история. II. 10. 1.
  15. ↑ Chastagnol, 1962, pp. 46—47.
  16. ↑ Potter, 2004, pp. 346—347.
  17. ↑ Potter, David. The Unity of the Roman Empire in From the Tetrarchs to the Theodosians: Later Roman History and Culture, 284-450 CE. — McGill, Scott, 2010. — С. 29—30.
  18. ↑ Хронограф 354 года
  19. ↑ Chastagnol, 1962, p. 48.
  20. ↑ Corpus Inscriptionum Latinarum [db.edcs.eu/epigr/epi_einzel_de.php?p_belegstelle=CIL+06%2C+37118&r_sortierung=Belegstelle 6, 37118]

Литература

  1. Chastagnol, André. Les Fastes de la Prefecture de Rome au Bas-Empire. — Nouvelles editions latines, 1962.
  2. Jones, A. H. M. C. Annius Anullinus 3 // Prosopography of the Later Roman Empire / A. H. M. Jones, J. R. Martindale, J. Morris. — Cambridge University Press, 1971. — Vol. I : A.D. 260–395. — P. 79. — ISBN 0-521-07233-6 [2001 reprint].
  3. Bagnall R.S., Cameron A., Schwarts S.R., Worp K.A. Consuls of the Later Roman Empire. — Atlanta, Georgia, 1987.
  4. Potter, David Stone. The Roman Empire at Bay, AD 180-395. — Routledge, 2004.
  5. Rees, Roger. Diocletian and the Tetrarchy. — Edinburgh University Press, 2004.
  6. Shaw, Brent D. Sacred Violence: African Christians and Sectarian Hatred in the Age of Augustine. — Cambridge University Press, 2011.

Отрывок, характеризующий Гай Анний Ануллин

Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Гай_Анний_Ануллин&oldid=81505589»