Гай Плавтий Веннон
| Гай Плавтий Веннон |
Гай Плавтий Веннон (лат. Gaius Plautius Venno; IV век до н. э.) — древнеримский политический деятель из плебейского рода Плавтиев, консул 347 и 341 годов до н. э.
Коллегой Гая Плавтия по первому консульству был патриций Тит Манлий Империоз Торкват. Войны в этом году не велись; изменились только условия выдачи ссуд[1].
В 341 году Гай Плавтий стал консулом во второй раз. Его коллегой был Луций Эмилий Мамерцин. В это время шла Первая Самнитская война, и Эмилию досталось по жребию командование в Самнии, а Плавтию - военные действия против вольсков и города Приверн[2]. Плавтий быстро взял Приверн и оставил там гарнизон, отняв у города две трети его владений. Вольски после сражения, которое не выявило победителя, бежали в Антий.
Вскоре сенат заключил мир с самнитами. Поскольку возникла угроза восстания латинов, консулы получили приказ сложить с себя полномочия раньше обычного, чтобы консулы на следующий год могли быть избраны как можно скорее[3]
Напишите отзыв о статье "Гай Плавтий Веннон"
Примечания
Отрывок, характеризующий Гай Плавтий Веннон
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
