Гай Цецилий Метелл Капрарий
| Гай Цецилий Метелл Капрарий Gaius Caecilius Metellus Caprarius | |
| Консул 113 до н. э. Цензор 102 до н. э. | |
|---|---|
| Отец: | Квинт Цецилий Метелл Македонский |
| Дети: | Квинт Цецилий Метелл Критский, Луций Цецилий Метелл, Марк Цецилий Метелл, Цецилия Метелла (жена Гая Верреса), возможно также Гай Цецилий Метелл |
Гай Цецилий Метелл Капрарий (лат. Gaius Caecilius Metellus Caprarius) — консул Римской республики 113 года до н. э., цензор 102 года.
Происходил из знатного плебейского рода Цецилиев Метеллов, был четвёртым сыном Квинта Цецилия Метелла Македонского. В 134—133 годах до н. э. под командованием Сципиона Эмилиана участвовал в осаде Нуманции[1]. В 113 году был консулом, в 112—111 — проконсулом во Фракии. 15 июля 111 года отпраздновал триумф (в один день с ним триумф справил его брат Марк Цецилий Метелл[2][3]).
В 102 году до н. э. был цензором вместе со своим двоюродным братом Квинтом Цецилием Метеллом Нумидийским. Во время их совместного цензорства Метелл Нумидийский попытался исключить из сената и лишить должностей за недостойное поведение Гая Сервилия Главцию и Луция Аппулея Сатурнина[4], но Капрарий выступил против этого решения[4]. Позднее Главция и Сатурнин вынудили Метелла Нумидийского удалиться в изгнание.
Напишите отзыв о статье "Гай Цецилий Метелл Капрарий"
Примечания
- ↑ Цицерон. Об ораторе, 66 (267)
- ↑ Веллей Патеркул. Римская история, II, 8
- ↑ [www.attalus.org/translate/fasti.html Fasti triumphales на сайте attalus.org]
- ↑ 1 2 Аппиан. Римская история. Гражданские войны, I, 28: текст на [www.perseus.tufts.edu/hopper/text?doc=Perseus:text:1999.01.0231 древнегреческом] и [ancientrome.ru/antlitr/appian/grajd001.htm#28 русском]
Ссылки
- [ancientrome.ru/genealogy/person.htm?p=17 Гай Цецилий Метелл Капрарий] (рус.). — биография на сайте [ancientrome.ru ancientrome.ru].
| ||||||
Отрывок, характеризующий Гай Цецилий Метелл Капрарий
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
