Галерея С.АРТ

Галерея С.АРТ
Год основания:	1989
Местонахождение:	Москва, ул.Воротынская, д. 2, корп.1
Директор:	Галина Тюленева
Направление:	современное искусство
Телефон:	+7 499 5002366
s-art.ru

С.АРТ (галерея Петра Войса) — галерея современного искусства в Москве. Одна из первых частных галерей России. Создана в 1989 году на базе первого в СССР архитектурно-проектного кооператива «АРТ». Основное направление галерейной деятельности — актуальное искусство.

История

В первое десятилетие галерея работала с художниками традиционалистского направления.

В этот период при поддержке государственных структур и творческих союзов галерея провела ряд представительных выставок русского искусства за рубежом: Рим (1990 год), Сеул (1995 год), Страсбург (1996 год), Люксембург (1997 год). В 1996 году с участием Национального художественного музея Республики Беларусь на площадях Центрального дома художника в Москве галерей была организована выставка современного белорусского искусства «Бел-Арт-Транзит».

Самый известный проект того времени «Сватовство майора» экспонировался на Международной художественной ярмарке Арт Манеж в 1997 году. В этом проекте 30 художников впервые в практике отечественной истории искусств единым образом создали свои ремейки на тему известной картины русского художника ХIХ века Павла Федотова «Сватовство майора».

В процессе трансформации взглядов куратора галереи Петра Войса на место современного искусства в обществе, в конце девяностых годов XX века произошла переориентация идеологических установок в работе галереи. Такая переориентация был связана в первую очередь с недостаточностью традиционализма, как направления в искусстве, отражать в полной мере процессы, происходящие в социо-культурном пространстве.

Выставки, проекты, акции

В 1998 году галереей было заявлено о начале реализации художественно-публицистической программы «Актуальная Россия» (терм. (П.Войса).

В число наиболее заметных проектов, выставок и акций этого периода входят: «Арт-лопата» (1998 г.), «Русское чудо» (1998 г.), «Опись имущества» (худ. Семен Агроскин, 1999 г.), «Такой ФИАТ нам не нужен» (2000 г.), «Школа или десять рецептов национальной кухни» (худ. Иван Колесников, 2000 г.), «Second Hand» (худ. Руслан Вашкевич. 2000 г.), «Азбука века» (худ. Иван Колесников и Сергей Денисов. 2000 г.), «Мир без границ» (2001 г.), «Безымянные герои» (худ. Василий Колотев. 2001 г.), «Опыты Доро» (худ. Александр Доро, 2001 г.), «Новые русские сказки» (худ. Александр Савко. 2002 г.), «Тайная симметрия бытия» (худ. Иван Новоженов, 2002 г.), «Фрукты и металлы» (худ. Александр Доро, 2002 г.), «Супремусы» (худ. Александр Сигутин, 2002 г.), «Морской бой» (худ. Константин Батынков. 2002 г.), «Секретные материалы» (худ. Владислав .Мамышев-Монро. 2002 г.), «Ацы-бацы и другие царапки» (худ. Михаил Ладейщиков, 2002 г.), «Огненные знаки» (худ. Виктор Лукин, 2003 г.), «Domestication of картошка» перформанс на ярмарке Арт-Москва (Prigov Family Group), «Зе бест» (худ. Константин Батынков (куратор), Вячеслав Мизин, Дмитрий Шагин и др., 2003 г.), «В сторону отца» перформанс в галерее С.АРТ (Prigov Family Group), «Война и мир» (худ Константин Звездочетов и Александр Савкоъ. 2003 г.), «Полосатый рейс из Петербурга в Москву» (худ. Дмитрий Шагин. 2003 г.), «Стерилизация» (худ. Алексей Политов и Марина Белова, 2003 г.), «Мягко» (худ. Дмитрий Пригов, 2003 г.), «Символы и флаги» (худ. Император Вава) 2003 г.) «Кубки и банки» (худ. Андрей Бильжо, Олег Кулик, Антон Литвин, Вячеслав Мизин, Георгий Острецов, Дмитрий Пригов, Николай Полисский, Ольга Чернышева, Аристарх Чернышев, Александр Шабуров, и др., 2003 г.), «Первая аксиома (Лифшиц)» (худ. Дмитрий Гутов, Нина Котел, Владимир Сальников, Диана Мачулина, Кирилл Челушкин и др., 2004 г.), «Горбачев» (худ. Витас Стасюнас, 2004 г.), «Больница» (худ. Инга и Леша Аксе-новые, 2004 г.), «Сто инсталляций» (худ. Алексей Звероловлев, 2004 г.), «Живопись, которая настоялась» худ. Андрей Бильжо, 2004 г.), «19:45» (худ. Алексей Каллима, 2005 г.), «Путинки» (худ. Виктор Лукин, 2005 г.), «Девушки партии» (худ. Сергей Беляк, 2005 г.) «Роботы» (худ. Константин Батынков, 2006 г.), «Монстрология» (худ. Дмитрий Пригов, 2006 г.), «Люди в черном» (худ. Василий Флоренский, 2006 г.), «Памятник девству» (худ. Анна Жёлудь, 2006 г.) «В СССР секса не было» (2006 г.) «Тот самый Чубаров» (худ. Евгений Чубаров, 2007 г.), «Цветафор»[ (арт-группа, 2007 г.), «Выставка авангардных работ и оголтелых подарков» (худ. Сергей Троицкий (Паук), «Синие носы» и др., 2007 г.), «ПреведМедвед» (худ. Иван Колесников и Сергей Денисов", 2008 г.), «Совесть» (худ. Дмитрий Канторов, 2008 г.), «Война продолжается» (худ. Сергей Наумов и Равиль Юсупов, 2008 г.), «Трансформации» (худ. Евгений Медведев (Женя Ма), (2008 г.), «МЕДВЕДЕВКА» (2008 г.) «Взрослые игры» (2008 г.), «СТАЛИН» (2009 г.), «Любимые художники и напитки» (худ. Герасим Кузнецов), «Русская метафизика» (2010 г.), «Лубянка» (арх. Евгения Добровольская, Михаил Тюленев, худ. Сергей Наумов и Равиль Юсупов, 2010 г.), «Время 31» (выставка фотографий с Триумфальной), 2010 год, «С Войной покончено? Что в остатке?» (2011 г.).

В 2003 году при поддержке Московского музея современного искусства галерея осуществила проект «АРТКОНСТИТУЦИЯ» с участием 120 художников, работами которых были проиллюстрированы 137 статей Конституции Российской Федерации. В 2004 году представление проекта прошло в США : в институте Харимана Колумбийского университета в Нью-Йорке, Конгрессе США в Вашингтоне, Генеральном консульстве РФ в Нью-Йорке.

В 2003, 2004, 2005, 2006 и 2007 году галерея совместно с Советом современных художников проводила награждение Серебряным знаком почета выдающихся граждан Российской Федерации (проект худ. Георгия Острецова «Новое правительство»).

Большую известность получила проведенная галереей в 2015 году выставка активистского искусства «Мы победили». Выставка вызвала бурную реакцию общественности — от восторженной до резко негативной.

Художники

Художники, участвовавшие в проектах, акциях и выставках галереи:

«АЕС+Ф», «Синие носы» (Александр Шабуров и Вячеслав Мизин), «ЦВЕТАФОР», Валерий Айзенберг, Татьяна Антошина, Андрей Бартенев, Константин Батынков, Марина Белова и Алексей Политов, Андрей Бильжо, Сергей Братков, Анатолий Брусиловский, Император ВАВА, Руслан Вашкевич, Александр Виноградов и Владимир Дубосарский, Герман Виноградов, Дмитрий Гутов, Анна Жёлудь, Константин Звездочётов, Алексей Звероловлев, Максим Илюхин, Алексей Каллима, Виталий Комар и Александр Меламид, Александр Косолапов, Нина Котел, Герасим Кузнецов, Олег Кулик, Михаил Ладейщиков, Ростислав Лебедев, Антон Литвин, Георгий Литичевский, Виктор Лукин, Наталия Мапи, Влад Мамышев-Монро, Игорь Макаревич, Диана Мачулина, Анатолий Орлов, Борис Орлов, Анатолий Осмоловский, Георгий Острецов, Лев Повзнер, Александр Повзнер, Николай Полисский, Андрей Пригов, Дмитрий А. Пригов, Арсен Савадов, Александр Савко, Владимир Сальников, Евгений Семенов, Александр Сигутин, Тимофей Смирнов, Витас Стасюнас, Андрей Филиппов, Василий Флоренский, Дмитрий Цветков, Василий Церетели, Владимир Чайка, Аристарх Чернышев, Ольга Чернышева, Евгений Чубаров, Дмитрий Шагин и др.

Литература, периодические издания

• «И никакого авангарда?». Газета Культура, 17 апреля 1993 г.
• «Новая русская волна». Журнал Moscow Magazine, № 5/6(25) 1993 г.
• «Свет на лестнице». Газета Культура, 19 июня 1993 г.
• «С кем вы, господин Тюленев?». Народная газета (Беларусь), № 143, 31 июля 1993 г.
• «Корейцев проняло». Газета Московский комсомолец, 28 февраля 1995 г.
• «Сватовство голого майора». Газета Метро № 1(15), 17 января 1998 г.
• «Удивить Париж« (Другая жизнь картины)». Вера Чайковская, изд. Знание, серия Мир искусства , № 2, 1999 г.

Ссылки

• [sart.artinfo.ru/ Официальный сайт галереи С.АРТ]
• [www.artconstitution.ru/ Официальный сайт проекта «Артконституция»]
• [www.museum.ru/M2626 Галерея С.АРТ на сайте «Музеи России»]

Отрывок, характеризующий Галерея С.АРТ

– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.