Галкин, Самуил Залманович

Самуил Галкин
שמואל האַלקין
Имя при рождении:	Шмуэл Галкин
Дата рождения:	23 ноября (5 декабря) 1897(1897-12-05)
Место рождения:	Рогачёв, Могилёвская губерния, Российская империя
Дата смерти:	21 сентября 1960(1960-09-21) (62 года)
Место смерти:	Москва, РСФСР, СССР
Гражданство:	СССР СССР
Род деятельности:	поэт, драматург, переводчик
Жанр:	Лирика, философская поэзия, драма
Награды:

Самуи́л За́лманович Га́лкин (идиш ‏שמואל האַלקין‏‎ — Шмуэл Халкин; 23 ноября [5 декабря] 1897, Рогачёв Могилёвской губ. — 21 сентября 1960, Москва) — известный еврейский поэт, драматург и переводчик. Писал на идише.

Творчество Галкина

Большое влияние оказала на него хасидская среда, в которой он вырос. Первые произведения Галкин писал на иврите. После Октябрьской революции некоторое время жил в Екатеринославе. В 1922 году он переехал в Москву.

В дальнейшем Галкин обращается к актуальной советской тематике, декларирует веру в торжество коммунистических идей и интернационального гуманизма. В сборник «Эрдише вэгн» («Земные пути», 1945) вошли патриотические стихи о Великой Отечественной войне.

Значимой частью творчества Галкина становится интимная и философская лирика («Контакт», 1935), в которой фиксация тончайших движений души приобретает особую рельефность благодаря афористичной отточенности стиха, богатству и гибкости языка. Основное настроение этой лирики — любовь к жизни, восторг перед многообразием её проявлений. Свежесть восприятия органично сливается с глубоким осмыслением окружающего мира.

Драмы в стихах «Бар-Кохба» (1939) и «Шуламис» («Суламифь», 1940) представляют интерес как обращение к древней истории евреев, хотя в соответствии с нормами соцреализма автор строит их сюжет на столкновении классовых интересов. Поставленные на сценах советских еврейских театров, эти произведения сыграли известную роль в поддержании национального самосознания российского еврейства.

Галкин перевел на идиш пьесу Шекспира «Король Лир» (постановка пьесы ГОСЕТом стала событием, а исполнитель роли короля Лир Соломон Михоэлс был признан одним из лучших в мире исполнителей этой роли).

Трагедия «Геттоград» (русские названия: «Восстание в гетто» и «За жизнь», 1947) изображает героическое восстание в Варшавском гетто. Её премьера в ГОСЕТе не состоялась из-за ликвидации театра в 1949 г.

Галкин и ЕАК

Галкин принимал активное участие в работе Еврейского Антитфашистского Комитета (ЕАК). В 1949 г. Галкин был арестован 26 февраля 1949 г. по делу ЕАК, но вследствие инфаркта попал в тюремную больницу и таким образом избежал расстрела (его коллеги по ЕАК Перец Маркиш, Давид Гофштейн, Ицик Фефер и Лев Квитко были расстреляны).

После пребывания в ГУЛАГе, в 1955 г. Галкин был реабилитирован и вернулся в Москву.

Творчество Галкина после возвращения из Гулага

Пережитому в заключении посвящены стихотворения «Дэр видуй фун Сократ» («Исповедь Сократа», 1955; впервые опубликована в парижском журнале «Паризэр цайтшрифт», 1956—1957) и других, вошедших в цикл «Ин фрэйд цу дэрцейлн» («Рассказывать бы в радостный час», 1950—1958). Они включены в посмертный сборник С.Галкина «Майн ойцер» («Моё сокровище»).

Незадолго до смерти Галкин участвовал в работе журнала на идише «Советиш геймланд» («Советская Родина»).

В 1939 г. С.З Галкин был награждён орденом «Знак почёта», а в 1958 г. в связи с 60-летием — орденом Трудового Красного Знамени.

На русский язык произведения Галкина переводили Анна Ахматова, Мария Петровых, Иосиф Гуревич, Лев Гинзбург.

Стихотворения Самуила Галкина на иврит переводил его двоюродный брат, известный израильский писатель, литературовед и переводчик Шимон Галкин.

На текст стихотворения С. Галкина «В красной глине вырыт ров…» (в переводе В. Потаповой-Длигач) написана четвёртая часть Шестой симфонии Моисея Вайнберга.

Семья поэта

• Жена — Мари (умерла в Москве в 1965 г.)
  • Дочь — Эмилия (Михаэла), скульптор, автор памятника С. З. Галкину на Новодевичьем кладбище, с 1976 г. жила в Израиле, работала в музее восковых фигур, умерла в 2005 г. Её муж — известный еврейский поэт Иче Борухович (Исаак Борисов).
  • Сын — Вольф — инженер-строитель. С 1991 г. жил в Израиле. Умер в 1997 г.
• Двоюродный брат — Шимон Галкин, израильский писатель, литературовед и переводчик, лауреат премии Израиля.

3 внучки Галкина проживают в Израиле.

Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Книги на русском языке

• Контакт: [Стихи]. — М.: Гослитиздат, 1936. — 167, [6] с.
• Бар-Кохба: Драм. поэма в 4 актах / Пер. с евр. А. Безыменского. — М.-Л.: Искусство, 1940. — 160 с.
• Стихи. Баллады. Драмы / [Пер. с евр. под ред. М. Петровых]. — М.: Гослитиздат, 1958. — 543 с.: илл., 1 л. портр.
• Стихи последних лет / Пер. с евр. — М.: Сов. писатель, 1962. — 215 с.
• Стихотворения / Пер. с евр. — М.: Гослитиздат, 1962. — 295 с.: 1 л. портр.
• Дальнозоркость: Стихи, баллады, трагедия / Пер. с евр. [Сост. И. Борисова; Вступ. ст. В. Огнева; Илл.: Г. Кравцов]. — М.: Худ. лит., 1968. — 527 с.: илл., 1 л. портр.
• Здесь мои ростки живые: Избранное / Пер. с евр. — М.: Худ. лит., 1974. — 351 с.: 1 л. портр.

Ссылки

• [www.eleven.co.il/article/11032 Статья о С. З. Галкине в Электронной еврейской энциклопедии]
• [www.kackad.com/article.asp?article=6 ЕВРЕЙСКИЙ АНТИФАШИСТСКИЙ КОМИТЕТ: …И КОНЕЦ]
• [www.languages-study.com/yiddish/halkin.html Биография и стихи]
• [www.detskiysad.ru/raznlit/avtobiografia_galkin.html Автобиография]

Отрывок, характеризующий Галкин, Самуил Залманович

– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.


Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.
Она улыбнулась, произнося слово «Андрюша». Видно, ей самой было странно подумать, что этот строгий, красивый мужчина был тот самый Андрюша, худой, шаловливый мальчик, товарищ детства.
– А где Lise? – спросил он, только улыбкой отвечая на ее вопрос.
– Она так устала, что заснула у меня в комнате на диване. Ax, Andre! Que! tresor de femme vous avez, [Ax, Андрей! Какое сокровище твоя жена,] – сказала она, усаживаясь на диван против брата. – Она совершенный ребенок, такой милый, веселый ребенок. Я так ее полюбила.
Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.