Галле, Эмиль

Эмиль Галле
фр. Émile Gallé
Эмиль Галле, фото 1889 года.
Дата рождения:	8 мая 1846(1846-05-08)
Место рождения:	Нанси
Дата смерти:	23 сентября 1904(1904-09-23) (58 лет)
Место смерти:	Нанси
Гражданство:	Франция Франция
Стиль:	модерн
Работы на Викискладе

Эмиль Галле (фр. Emil Gallé; 8 мая 1846, Нанси — 23 сентября 1904), французский дизайнер, представитель стиля модерн (фр. art nouveau), реформатор художественного стекла.

Биография

Галле родился в Нанси 8 мая 1846 года. Он был сыном Ш. Галле-Рейнемера, видного предпринимателя, производившего художественное стекло и керамику. Занимался рисованием и стеклоделием, а также ботаникой, минералогией и философией в училищах Веймара (1862—1866), работал на предприятии отца в Сен-Клемане близ Нанси (с 1865 и после 1867года) и стекольной фабрике в Мейзентале (Эльзас; 1866—1867). После смерти отца в 1874 году возглавил семейное дело и завел собственную мастерскую. Испытал влияние исламского, китайского и японского декоративного искусства.

Декоративное творчество

Начиная с дебюта на Парижской всемирной выставке 1878 Эмиль Галле завоевал авторитет тонким умением соединять разнообразные прикладные инновации с образными принципами символизма. Пользовался техникой «лунного света» (clair-de-lune; подкраска оксидами кобальта, придающими стеклу сапфировый оттенок), создавал произведения из многослойного стекла (обработанного красителями, кислотой и резьбой) — с поверхностью, напоминающей камеи из прозрачного камня. Варьируя методы работы с горячей массой, вводя в фактуру фольгу, пузырьки воздуха и нарочитые трещинки, получал, если воспользоваться его собственным термином, «стеклянные маркетри». В орнаментах Галле доминировали мотивы трав, цветов, фруктов и насекомых. С 1884 года он выпускал и так называемые «говорящие» стеклянные изделия (verreries parlantes) с цитатами из Франсуа Вийона, Шарля Бодлера, Стефана Малларме, Поля Верлена и других поэтов.

С конца 1880-х годов занимался производством мебели, примечательной не только своими формами (повторяющими традиционный рокайльный дизайн), но и причудливыми резьбой и вставками из экзотических пород дерева, жемчуга, отделочных и полудрагоценных камней. Любил вводить поэтические цитаты, получая в итоге «говорящую мебель» (meubles parlantes).

Стеклопродукция его фирмы (вазы, светильники и др.) подразделялась на массовую («индустриальную»), более дорогую (или «полуроскошную») и, наконец, уникальную — последнюю мастер изготовлял собственноручно. В 1901 году по инициативе Галле был организован «Провинциальный альянс художественной промышленности» (позднее более известный как «Школа Нанси»).

Галерея

• Coupe Rose de France.JPG
• Coupe Emile Gallé 1900, vue de dessus.JPG
• Emile Galle-Vase mg 1814.jpg
• Emilegallepinklamp.jpg
• Gallé, contenitore con coperchio, 1910 ca.JPG
• Émile Gallé, Vase Angraecum.jpg
• Vaso gallè, 1900.JPG
• Vase made by Émile Gallé, c. 1900, Dayton Art Institute.JPG

Ссылки

• [clubs.ya.ru/4611686018427398066/posts.xml?tag=3840944&ncrnd=8471 «Эмиль Галле»]
• [www.art-galle.ru/ «Светильники Эмиль Галле в России»]
• [style-epohi.ru/steklo-emilya-galle-vaza-s-vasilkami.html Стекло Эмиля Галле: «Ваза с васильками»] на портале [style-epohi.ru/ Стиль Эпохи]
• [www.liveinternet.ru/users/la_belle_epoque/post89321624/ Декоративное стекло в стиле Галле]
• [www.stmeb.ru/hist/modern_fr.htm Мебель в стиле Модерн, Нансийская школа]
• [domantik.ru/news/articles/emil-galle-hudozhestvennoe-steklo Эмиль Галле. Художественное стекло]

Отрывок, характеризующий Галле, Эмиль

Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.