Галли, Филиппо (футболист)

Филиппо Галли
Общая информация
Родился	19 мая 1963(1963-05-19) (60 лет) Монца, Италия
Гражданство	Италия
Рост	183 см
Вес	71 кг
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1981—1982	Милан
Клубная карьера*
1982—1983	→  Пескара	28 (2)
1983—1996	Милан	217 (3)
1996—1998	Реджана	87 (2)
1998—2001	Брешиа	93 (2)
2001—2002	Уотфорд	27 (1)
2002—2004	Про Сесто	38 (1)
Национальная сборная**
1984—1987	Италия (до 21)	7 (0)
Тренерская карьера
2006—2008	Милан	молодёжная команда
2008—2009	Милан	помощник
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Фили́ппо Га́лли (итал. Filippo Galli; 19 мая 1963, Монца) — итальянский футболист, защитник.

Карьера

В клубах

Первой командой Филиппо был «Милан». С 1981 по 1982 год он играл за молодёжную команду, а затем сезон 1982/83 провёл в аренде в «Пескаре». В 1983 Галли вернулся в Милан и играл там до 1996 года. С «россонери» он выиграл множество титулов, сыграл 325 матчей и забил 4 гола. После ухода из команды, Галли до 2001 года играл в итальянских клубах — «Реджане» и «Брешии». Сезон 2001/02 Филиппо провёл в английском «Уотфорде», который выступал в первом дивизионе. Карьеру завершил в 2004 году в «Про Сесто».

В сборной

В 1984 году на Олимпийских играх Филиппо провёл 5 матчей. Итальянская сборная в матче за 3-е место уступила команде Югославии.

Достижения

«Милан»

• Чемпион Италии (5): 1987/88, 1991/92, 1992/93, 1993/94, 1995/96
• Обладатель Суперкубка Италии (4): 1988, 1992, 1993, 1994
• Победитель Кубка европейских чемпионов / Лиги чемпионов (3): 1988/89, 1989/90, 1993/94
• Обладатель Суперкубка Европы (3): 1989, 1990, 1994
• Обладатель Межконтинентального кубка (2): 1989, 1990

Ссылки

• [www.fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=198962/index.html Профиль] (англ.). FIFA.com. Проверено 19 марта 2013. [www.webcitation.org/6FjX5avhZ Архивировано из первоисточника 8 апреля 2013].

Отрывок, характеризующий Галли, Филиппо (футболист)

– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.