Гальперн, Мойше-Лейб

Мойше-Лейб Гальперн
משה לייב האלפערן
Автопортрет. 1927
Дата рождения:	2 января 1886(1886-01-02)
Место рождения:	Злочев, Королевство Галиция и Лодомерия, Австро-Венгрия
Дата смерти:	31 августа 1932(1932-08-31) (46 лет)
Место смерти:	Нью-Йорк, США
Род деятельности:	поэт
Язык произведений:	идиш

Мо́йше-Лейб Га́льперн (Галперн, Халперн, Гальперин, идиш ‏משה לייב האלפערן‏‎, англ. Moyshe-Leyb Halpern; 1886—1932) — еврейский поэт, писавший на идише.

Биография

С 1896 г. обучался живописи в Вене, увлекся социалистическими учениями, писал стихи на немецком языке. В 1907 г. вернулся в Злочев, где после встречи с Ш. Я. Имбером стал писать на идиш и печататься в еврейской прессе.

В 1908 г., чтобы избежать призыва в армию, эмигрировал в США, поселился в Нью-Йорке. Долгое время жил в нужде, пытаясь зарабатывать физическим трудом. Около 1910 г. сблизился с группой «Ди юнге». В 1921 г. начал сотрудничать в коммунистической газете «Фрайхайт» («Свобода»), но независимый характер поэта и его творческие принципы привели к разрыву с партийным руководством и прекращению работы в газете.

Умер от сердечного приступа. Посмертно (1934) вышло двухтомное собрание его стихов.

Творчество

Для раннего Гальперна характерно общее для еврейских поэтов тех лет влияние немецких романтиков и Г. Гейне (чьи стихи Гальперн переводил на идиш) и типичное для «Ди юнге» стремление отмежеваться от ограниченности и условности еврейской пролетарской литературы. Однако в стихах Гальперна о большом городе звучал свойственный пролетарской поэзии пафос, а прозаическая лексика и тематика некоторых стихов шли вразрез с попытками участников группы создать чисто поэтический язык, противопоставленный повседневной речи. Ради заработка Гальперн писал сатирические и юмористические стихи, но сатирические ноты присущи и некоторым стихам, включённым в авторские сборники.

В первом сборнике стихов Гальперна «Ин Нью-Йорк» («В Нью-Йорке», 1919) наряду с пёстрыми картинами большого города появляются мотивы любви и смерти. Завершает книгу апокалипсическая поэма «А нахт» («Ночь», опубл. 1916), лирический герой которой в кошмаре мечется между жаждой искупления и ощущением близкой смерти.

В поэзии Гальперна многократно повторяются мотивы самоощущения индивидуума, не находящего себе места в навязываемых ему тесных границах, и судьбы поэта, чьего голоса никто не слышит. Эти постоянные мотивы во второй книге стихов «Ди голдене паве» («Золотой павлин», 1924) усложняются элементами гротеска и фантастики. В ней проявляется также стремление Гальперна к отказу от традиционных силлабо-тонических размеров. Из стремления соединить гротесковость с прозаическим началом вырастает свойственное Гальперну тяготение к парадоксам. Разнообразием отличается также ряд монологов, в которых Гальперн иронизирует и над ограниченным жителем местечка, и над партийным активистом США.

Гальперн писал также новаторскую прозу, занимался живописью (главным образом портретной). Творчество и личность Гальперна оказали большое влияние на современных ему поэтов.

Ссылки

• [www.eleven.co.il/article/11040 Гальперн, Мойше-Лейб] — статья из Электронной еврейской энциклопедии
• [feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/le2/le2-3681.htm?cmd=2&istext=1 Статья в Литературной энциклопедии]
• [feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/ke2/ke2-0493.htm?cmd=2&istext=1 Статья в Краткой литературной энциклопедии]

Отрывок, характеризующий Гальперн, Мойше-Лейб

– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.