Галяйтнер, Зильке Биргитта
Поделись знанием:
К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)
В начале июля в Москве распространялись все более и более тревожные слухи о ходе войны: говорили о воззвании государя к народу, о приезде самого государя из армии в Москву. И так как до 11 го июля манифест и воззвание не были получены, то о них и о положении России ходили преувеличенные слухи. Говорили, что государь уезжает потому, что армия в опасности, говорили, что Смоленск сдан, что у Наполеона миллион войска и что только чудо может спасти Россию.
11 го июля, в субботу, был получен манифест, но еще не напечатан; и Пьер, бывший у Ростовых, обещал на другой день, в воскресенье, приехать обедать и привезти манифест и воззвание, которые он достанет у графа Растопчина.
В это воскресенье Ростовы, по обыкновению, поехали к обедне в домовую церковь Разумовских. Был жаркий июльский день. Уже в десять часов, когда Ростовы выходили из кареты перед церковью, в жарком воздухе, в криках разносчиков, в ярких и светлых летних платьях толпы, в запыленных листьях дерев бульвара, в звуках музыки и белых панталонах прошедшего на развод батальона, в громе мостовой и ярком блеске жаркого солнца было то летнее томление, довольство и недовольство настоящим, которое особенно резко чувствуется в ясный жаркий день в городе. В церкви Разумовских была вся знать московская, все знакомые Ростовых (в этот год, как бы ожидая чего то, очень много богатых семей, обыкновенно разъезжающихся по деревням, остались в городе). Проходя позади ливрейного лакея, раздвигавшего толпу подле матери, Наташа услыхала голос молодого человека, слишком громким шепотом говорившего о ней:
– Это Ростова, та самая…
– Как похудела, а все таки хороша!
Она слышала, или ей показалось, что были упомянуты имена Курагина и Болконского. Впрочем, ей всегда это казалось. Ей всегда казалось, что все, глядя на нее, только и думают о том, что с ней случилось. Страдая и замирая в душе, как всегда в толпе, Наташа шла в своем лиловом шелковом с черными кружевами платье так, как умеют ходить женщины, – тем спокойнее и величавее, чем больнее и стыднее у ней было на душе. Она знала и не ошибалась, что она хороша, но это теперь не радовало ее, как прежде. Напротив, это мучило ее больше всего в последнее время и в особенности в этот яркий, жаркий летний день в городе. «Еще воскресенье, еще неделя, – говорила она себе, вспоминая, как она была тут в то воскресенье, – и все та же жизнь без жизни, и все те же условия, в которых так легко бывало жить прежде. Хороша, молода, и я знаю, что теперь добра, прежде я была дурная, а теперь я добра, я знаю, – думала она, – а так даром, ни для кого, проходят лучшие годы». Она стала подле матери и перекинулась с близко стоявшими знакомыми. Наташа по привычке рассмотрела туалеты дам, осудила tenue [манеру держаться] и неприличный способ креститься рукой на малом пространстве одной близко стоявшей дамы, опять с досадой подумала о том, что про нее судят, что и она судит, и вдруг, услыхав звуки службы, ужаснулась своей мерзости, ужаснулась тому, что прежняя чистота опять потеряна ею.
| Зильке Биргитта Галяйтнер | |
| нем. Silke Birgitta Gahleitner |
Зильке Биргитта Галяйтнер (нем. Silke Birgitta Gahleitner, род. в 1966 году) — немецкий психотерапевт, социальный работник и учёный специалист по социальной работе.
Содержание
Биография
Галяйтнер получила высшее образование по специальности «Социальная работа» в Элис-Саломон-Хохшуле в Берлине, после чего защитила диссертацию (Dr.) по клинической психологии в Свободном университете Берлина и диссертацию (Dr. habil.) по наукам о воспитании в Университете Дрездена. Галяйтнер имеет частную практику, где работает в качестве психотерапевта с травматизированными девочками. С 2006 года также работает в качестве профессора клинической психологии и социальной работы с уклоном в области психотерапии в Элис-Саломон-Хохшуле.
Библиография
- Das Therapeutische Milieu in der Arbeit mit Kindern und Jugendlichen. Trauma- und Beziehungsarbeit in stationären Einrichtungen, Bonn: Psychiatrie-Verlag, 2011, ISBN 978-3-88414-523-4
- Ich sehe was, was Du nicht siehst… Gemeinsamkeiten und Unterschiede verschiedener Perspektiven in der Kinder- und Jugendlichenpsychotherapie, Stuttgart: Kohlhammer, 2011, ISBN 978-3-17-021618-1
- Disziplin und Profession Sozialer Arbeit. Entwicklungen und Perspektiven, Opladen: Budrich, 2010, ISBN 978-3-86649-336-0
- Klinische Sozialarbeit. Gefährdete Kindheit — Risiko, Resilienz und Hilfen, Bonn: Psychiatrie-Verlag, 2010, ISBN 978-3-88414-509-8
- Praxis Krisenintervention. Ein Handbuch für helfende Berufe: Psychologen, Ärzte, Sozialpädagogen, Pflege- und Rettungskräfte, Stuttgart: Kohlhammer, 2010, ISBN 978-3-17-020945-9
- Klinische Sozialarbeit. Gefährdete Kindheit — Risiko, Resilienz und Hilfen, Bonn: Psychiatrie-Verlag, 2010, ISBN 978-3-88414-509-8
- Gender — Trauma — Sucht. Neues aus Forschung, Diagnostik und Praxis, Kröning: Asanger, 2009, ISBN 978-3-89334-542-7
- Klinische Sozialarbeit. Forschung aus der Praxis — Forschung für die Praxis, Bonn: Psychiatrie-Verlag, 2009, ISBN 978-3-88414-482-4
- Frauen — Trauma — Sucht. Neue Forschungsergebnisse und Praxiserfahrungen, Kröning: Asanger, 2008, ISBN 978-3-89334-493-2
- Klinische Sozialarbeit. Zielgruppen und Arbeitsfelder, Bonn: Psychiatrie-Verlag, 2008, ISBN 978-3-88414-444-2
- Einführung in das Methodenspektrum sozialwissenschaftlicher Forschung, Uckerland: Schibri, 2005, ISBN 3-937895-27-2
- Neue Bindungen wagen. Beziehungsorientierte Therapie bei sexueller Traumatisierung, München: Reinhardt, 2005, ISBN 978-3-497-01763-8
- Sexuelle Gewalt und Geschlecht. Hilfen zur Traumabewältigung bei Frauen und Männern, Gießen: Psychosozial, 2005, ISBN 978-3-89806-432-3
Напишите отзыв о статье "Галяйтнер, Зильке Биргитта"
Примечания
Ссылки
- [www.ash-berlin.eu/hsl/index.phtml?id=210 Персональный профиль] на сайте Элис-Саломон-Хохшуле
|
Это заготовка статьи об учёном. Вы можете помочь проекту, дополнив её. Это примечание по возможности следует заменить более точным. |
Отрывок, характеризующий Галяйтнер, Зильке Биргитта
В начале июля в Москве распространялись все более и более тревожные слухи о ходе войны: говорили о воззвании государя к народу, о приезде самого государя из армии в Москву. И так как до 11 го июля манифест и воззвание не были получены, то о них и о положении России ходили преувеличенные слухи. Говорили, что государь уезжает потому, что армия в опасности, говорили, что Смоленск сдан, что у Наполеона миллион войска и что только чудо может спасти Россию.
11 го июля, в субботу, был получен манифест, но еще не напечатан; и Пьер, бывший у Ростовых, обещал на другой день, в воскресенье, приехать обедать и привезти манифест и воззвание, которые он достанет у графа Растопчина.
В это воскресенье Ростовы, по обыкновению, поехали к обедне в домовую церковь Разумовских. Был жаркий июльский день. Уже в десять часов, когда Ростовы выходили из кареты перед церковью, в жарком воздухе, в криках разносчиков, в ярких и светлых летних платьях толпы, в запыленных листьях дерев бульвара, в звуках музыки и белых панталонах прошедшего на развод батальона, в громе мостовой и ярком блеске жаркого солнца было то летнее томление, довольство и недовольство настоящим, которое особенно резко чувствуется в ясный жаркий день в городе. В церкви Разумовских была вся знать московская, все знакомые Ростовых (в этот год, как бы ожидая чего то, очень много богатых семей, обыкновенно разъезжающихся по деревням, остались в городе). Проходя позади ливрейного лакея, раздвигавшего толпу подле матери, Наташа услыхала голос молодого человека, слишком громким шепотом говорившего о ней:
– Это Ростова, та самая…
– Как похудела, а все таки хороша!
Она слышала, или ей показалось, что были упомянуты имена Курагина и Болконского. Впрочем, ей всегда это казалось. Ей всегда казалось, что все, глядя на нее, только и думают о том, что с ней случилось. Страдая и замирая в душе, как всегда в толпе, Наташа шла в своем лиловом шелковом с черными кружевами платье так, как умеют ходить женщины, – тем спокойнее и величавее, чем больнее и стыднее у ней было на душе. Она знала и не ошибалась, что она хороша, но это теперь не радовало ее, как прежде. Напротив, это мучило ее больше всего в последнее время и в особенности в этот яркий, жаркий летний день в городе. «Еще воскресенье, еще неделя, – говорила она себе, вспоминая, как она была тут в то воскресенье, – и все та же жизнь без жизни, и все те же условия, в которых так легко бывало жить прежде. Хороша, молода, и я знаю, что теперь добра, прежде я была дурная, а теперь я добра, я знаю, – думала она, – а так даром, ни для кого, проходят лучшие годы». Она стала подле матери и перекинулась с близко стоявшими знакомыми. Наташа по привычке рассмотрела туалеты дам, осудила tenue [манеру держаться] и неприличный способ креститься рукой на малом пространстве одной близко стоявшей дамы, опять с досадой подумала о том, что про нее судят, что и она судит, и вдруг, услыхав звуки службы, ужаснулась своей мерзости, ужаснулась тому, что прежняя чистота опять потеряна ею.
