Гамалея, Михаил Михайлович
| Михаил Михайлович Гамалея | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1838 — 1845 | |||
| Предшественник: | Николай Иванович Ждановский | ||
| Преемник: | Станислав Михайлович Баранович | ||
| |||
| 1845 — 1853 | |||
| Предшественник: | Сергей Петрович Энгельгардт | ||
| Преемник: | Николай Александрович Скалон | ||
| Рождение: | 8 января 1796 | ||
| Смерть: | 11 сентября 1868 (72 года) | ||
Михаил Михайлович Гамалея (1796 — 1868) — могилевский губернатор в 1845—1853 гг., член Совета министра внутренних дел.
Содержание
Биография
Сын штаб-лекаря Михаила Леонтьевича Гамалея, младший брат сенатора Николая Михайловича Гамалея[1], родился 8 января 1796 года (по Тульскому родословцу — в 1795 году).
В ноябре 1811 года поступил воспитанником в Корпус инженеров путей сообщения и 15 мая 1812 года произведен в прапорщики. В мае 1814 года поступил в 3-ю конно-артиллерийскую роту, в феврале 1819 года переведен в лейб-гвардейский Кирасирский полк с переименованием в корнеты и 1 марта того же года произведен в поручики. Продолжая службу в этом полку, произведен в штабс-ротмистры (13 февраля 1822) и ротмистры (25 июня 1826).
8 января 1828 года уволен в отставку по домашним обстоятельствам подполковником с мундиром. 20 января 1835 года избран Тульским уездным предводителем дворянства. 1 февраля 1838 года назначен Тульским вице-губернатором с переименованием в надворные советники. В следующем году произведен в коллежские советники, а в 1841 году — в статские советники. Должность вице-губернатора занимал до 1845 года. 20 декабря 1846 года произведен в действительные статские советники. Затем был могилевским гражданским губернатором (1845—1855) и в чине тайного советника членом Совета министра внутренних дел (1861). В 1865 году уволен в отставку.
Скончался 11 сентября 1868 года. Погребен в Александро-Невской лавре в Петербурге.
Семья
Был женат на Иустине Климентовне Голиковой (ум. 1884). Их дети: Михаил (1831—1878), статский советник, и Надежда (1833—1896), фрейлина.
Напишите отзыв о статье "Гамалея, Михаил Михайлович"
Примечания
- ↑ Гамалея, Николай Михайлович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Источники
- Гамалея, Михаил Михайлович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
- [www.lavraspb.ru/ru/nekropol/view/item/id/2917/catid/3 Некрополь Свято-Троицкой Александро-Невской лавры]
Отрывок, характеризующий Гамалея, Михаил Михайлович
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
