Гамбар, Эрнест
| Эрнест Гамбар | |
| Ernest Gambart | |
| Род деятельности: |
Арт-дилер |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Награды и премии: |
|
Жан Жозеф Эрнест Теодор Гамбар (фр. Jean Joseph Ernest Theodore Gambart, 1814—1902) — британский издатель и предприниматель в сфере искусства бельгийского происхождения. Определял состояние рынка искусства в Лондоне в середине XIX века.
Биография
Родился в Кортрейке в семье издателя и книготорговца. В 19-летнем возрасте уехал в Париж, где пытался основать собственное печатное дело. Сделавшись агентом фирмы Goupil & Cie, в 1840 году основал её филиал в Лондоне. В 1842 году основал собственную фирму Gambart & Junin, которая специализировалась на выставках и продажах произведений искусства из континентальной Европы. С 1844 года фирма Гамбара занималась издательской деятельностью (как правило, гравюры с известных произведений живописи приносили больше прибыли, чем продажа оригинала). В 1846 году Э. Гамбар принял британское подданство.
Гамбар превратился в самого известного арт-дилера викторианской эпохи, имевшим взаимовыгодные отношения с самыми известными художниками того времени: Эдвином Ландсиром, Джоном Эвереттом Милле, Лоуренсом Альма-Тадемой (которого пригласил на постоянное жительство в Лондон), Уильямом Холманом Хантом, Джоном Линнеллом, Уильямом Тёрнером, Фордом Брауном, Данте Россетти, и многими другими. Он был другом большинства этих художников, помогал рекламировать их искусство, например, он сделал известным творчество французской художницы Розы Бонёр, картину которой представил королеве Виктории. Благодаря изданиям гравюр, Бонёр стала более известной в Англии, чем у себя на родине. Аналогично, Гамбар способствовал известности Л. Альма-Тадемы — возможно, самого коммерчески успешного художника викторианской эпохи. Их сотрудничество началось с заказа Гамбара на серию исторических картин и персональной выставки Альма-Тадема в Лондоне в 1865 году.
Успех Гамбара объяснялся его маркетинговой стратегией. С 1849 года он содержал собственную картинную галерею, в которой работы континентальных художников перемежались с британскими. До Гамбара художники, как правило, сами находили потенциальных покупателей; он стал одним из первых арт-дилеров, который поддерживал связи с меценатами и коллекционерами, с одной стороны, и художниками — с другой.
Эрнест Гамбар был женат трижды, все его браки были бездетными. С 1870 года он отошёл от дел и передал галерею племяннику Леону Лефевру. После этого он переселился в Ниццу, где исполнял обязанности почётного консула Испании. После его кончины в 1902 году в Ницце в его честь назвали небольшую улицу.
Напишите отзыв о статье "Гамбар, Эрнест"
Ссылки
- [www.goodallartists.ca/ernest.htm Biography by Richard Goodall]
- [www.christopherwoodgallery.com/pages/painting_details.cfm?id=134&back=oils Biography featuring a portrait of Annie Gambart]
- [www.unites.uqam.ca/AHWA/Meetings/2000.CIHA/Verhoogt.html Gambart and the problem of copyright in the Victorian Age]
- [www.19thc-artworldwide.org/index.php/spring07/143-creating-the-french-gallery-ernest-gambart-and-the-rise-of-the-commercial-art-gallery-in-mid-victorian-london Pamela M. Fletcher, Creating the French Gallery: Ernest Gambart and the Rise of the Commercial Art Gallery in Mid-Victorian London, Nineteenth-Century Art Worldwide, vol. 6, issue 1, Spring 2007]
Отрывок, характеризующий Гамбар, Эрнест
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
