Гамзатов, Гаджи Гамзатович

Гаджи Гамзатов
Гаджи XIамзатов
Место рождения:	аул Цада, Хунзахский район, Дагестанская АССР, СССР
Научная сфера:	литературоведение, востоковедение
Учёная степень:	доктор филологических наук
Учёное звание:	член-корреспондент АН СССР, академик РАН (2000)
Альма-матер:	ДГПИ (1948)
Награды и премии:

Гаджи́ Гамза́тович Гамза́тов (5 мая 1926, Цада, Хунзахский район, Дагестанская АССР — 6 октября 2011, Махачкала) — советский и российский учёный, литературовед, фольклорист, социолингвист и востоковед, действительный член Российской академии наук (c 26 мая 2000 года).

Биография

Гаджи Гамзатов, младший брат поэта Расула Гамзатова, родился в ауле Цада Хунзанского района Дагестана в семье Гамзата Цадасы — народного поэта Дагестана.

Скончался 6 октября 2011 года в возрасте 85 лет.

Должности

• Председатель Госкомитета по радиовещанию и телевидению при Совете Министров Дагестанской АССР (1963—1970);
• Министр культуры Дагестанской АССР (1970—1972);
• Директор Института истории, языка и литературы им. Гамзата Цадасы (1972—1992) — Института языка, литературы и искусства им. Гамзата Цадасы (1992—2004);
• Председатель президиума Дагестанского филиала АН СССР — Дагестанского научного центра РАН (1990—1998).
• Почетный член Национальной академии наук Грузии (2010)
• Действительный член Российской академии наук

Награды

• Заслуженный деятель науки Российской Федерации (1993)
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (1999)
• Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (2007)
• Орден Трудового Красного Знамени (1986)
• Орден Дружбы народов (1981)
• Орден «Знак Почёта» (1971)
• Заслуженный деятель науки Республики Адыгея (2011)

Основные научные труды

Монографии

• Гамзат Цадаса: Жизнь и творчество до революции. 1877—1917. (1973)
• Формирование многонациональной литературной системы в дореволюционном Дагестане. Истоки, традиции и своеобразие художественной системы (1978)
• Литература народов Дагестана дооктябрьского периода. Типология и своеобразие художественного опыта (1982)
• Художественное наследие и современность. Проблемы преемственности и взаимодействия дагестанских литератур (1982)
• Преодоление. Становление. Обновление. На путях формирования дагестанской советской литературы (1986)
• Дагестан: историко-литературный процесс. Вопросы истории, теории, методологии (1990)
• Национальная художественная культура в калейдоскопе памяти (1996)
• Дагестанский феномен Возрождения. XVII—XIX вв. (2000)
• Дагестан: духовное и художественное наследие. Концептуальный, мировоззренческий и нравственный аспекты (2004)
• Лингвистическая планета Дагестан. Этноязыковой аспект освоения (2005)
• Избранное: научные статьи, публицистика, очерки, переводы (2006. На авар. яз.)

Сборники и коллективные труды под редакцией Г. Г. Гамзатова

• Перепутанные ноги: Дагестанская сказка для взрослых (на немец. яз.) (1983; 1986)
• Традиционный фольклор народов Дагестана (1991);
• Девятый международный коллоквиум Европейского общества кавказоведов (1998);
• Достижения и современные проблемы развития науки в Дагестане (1999);
• А. С. Пушкин: Восток. Кавказ. Дагестан (1999);
• Языки Дагестана (2000);
• Исторические, духовные и нравственные уроки Шамиля (2000);
• ХХ столетие и исторические судьбы национальных художественных культур (2003);
• Героические песни и баллады аварцев (2003);
• Русско-аварский словарь (2003);
• Институт языка, литературы и искусства им. Гамзата Цадасы: вчера, сегодня, завтра. К 80-летию основания (1924—2004) (2004);
• Словесная культура Дагестана: логика формирования, опыт тысячелетия. Школа и проекты академика Г. Г. Гамзатова (2006)
• Наследие как система ценностей (2007)
• Горизонты современного гуманитарного знания (2008);
• Дагестан и Северный Кавказ в свете этнокультурного взаимодействия в Евразии (2008).

Литература

• Гаджи Гамзатович Гамзатов. — М.: Наука, 1996. — 76 с. — (Материалы к библиографии учёных. Вып. 24);
  • Гаджи Гамзатович Гамзатов. — М.: Наука, 2001. — 2-е изд. — 124 с. — (Материалы к биобиблиографии учёных. Вып. 24);
• Гаджи Гамзатович Гамзатов. — М.: Наука, 2011. — 172 с. — (Материалы к биобиблиографии учёных. Вып. 36).

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-2592.ln-ru Профиль Гаджи Гамзатовича Гамзатова] на официальном сайте РАН
• [isaran.ru/?q=ru/person&guid=3E18B3CB-C382-0D13-E127-6975F0955FE8 Историческая справка] на сайте Архива РАН
• Тхагазитов Ю. [old.litrossia.ru/2011/17/06150.html Мой Гаджи] // «Литературная Россия», № 17, 29 апреля 2011

Отрывок, характеризующий Гамзатов, Гаджи Гамзатович

«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.


Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.