Гамзе, Зельман Маркович

Зельман Маркович Гамзе
Дата рождения:	17 (30) апреля 1909(1909-04-30) (114 лет)
Место рождения:	Сморгонь, Виленская губерния, Российская империя
Страна:	СССР СССР
Научная сфера:	машиностроение
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	ХПИ
Награды и премии:

Зельман (Зиновий) Маркович Га́мзе (1909 — 1965) — советский инженер, конструктор гидравлических машин.

Биография

Родился 17 (30) апреля 1909 года в Сморгони (ныне Гродненская область, Беларусь).

Окончил Харьковский политехнический институт (1931).

В 1931—1963 работал на Ленинградском металлическом заводе имени И. В. Сталина: конструктор, старший конструктор, с 1935 года начальник технологического отдела КБ водяных турбин. В 1941—1944 годах в эвакуации в городе Верхняя Салда (Свердловская область).

Кандидат технических наук. Преподавал во втузе, в 1930-е годы и с 1947 года доцент кафедры гидромашин Ленинградского политехнического института, читал курс проектирования и технологии производства турбин.

С 1963 года профессор кафедры турбостроения втуза при ЛМЗ.

Умер 23 октября 1965 года. Труды в области технологии производства гидротурбин. Соавтор монографии «Технология производства крупных гидротурбин» / З. М. Гамзе, А. Я. Гольдшер. — М.—Л.: Машгиз, 1950. — 861 с.

Награды и премии

• Сталинская премия первой степени (1946) — за разработку конструкции и технологии производства мощных гидротурбин и генераторов, установленных на Шекснинской и Угличской ГЭС Верхе-Волжского гидроузла
• Сталинская премия (1950)
• Ленинская премия (1959) — за создание поворотно-лопастной гидротурбины мощностью 126 кВт для Волжской ГЭС имени В. И. Ленина.

Источники

• Фото www.kpi.kharkiv.edu/museum/Elita_dergavi.pdf
• Who’s who in the USSR. Intercontinental Book and Publishing Company, 1961
• [lmz-150.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=47&Itemid=38 ЛМЗ. Гамзе Зельман Маркович]
• Ежегодник БСЭ, 1960 год.
• www.hydromuseum.ru/ru/encyclopedia/faces?letter=%D0%93

Отрывок, характеризующий Гамзе, Зельман Маркович

– Совсем не та, – говорил он.
– Что ж, подурнела?
– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке.
«Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак.
– Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек.


Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.