Гамма (обсерватория)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Орбитальная космическая обсерватория «Гамма»

Орбитальная обсерватория «Гамма»
Организация:

Советская космическая программа

Другие названия:

Гамма-1, 19KA30

Волновой диапазон:

Гамма- и рентгеновские лучи

NSSDC ID:

[nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1990-058A 1990-058A]

Местонахождение:

Геоцентрическая орбита

Высота орбиты:

~190/233 км (наклонение 51,6°)[1]

Период обращения:

88,45 минуты

Дата запуска:

11 июля 1990

Место запуска:

Байконур, СССР

Средство вывода на орбиту:

Союз 11A511U2

Продолжительность:

2,5 года

Дата схода с орбиты:

28 февраля 1992

Масса:

7 тонн

Тип телескопа:

Телескопы и спектрометры

Научные инструменты
  • Гамма-1

искровой гамма-телескоп (50 МэВ-5 ГэВ)

  • Диск-М

сцинтилляционный теневой телескоп (20 кэВ-5 МэВ)

  • Пульсар Х-2

газовый счетчик (2-25 кэВ)

Астрофизическая обсерватория Гамма — совместный советско-французский проект по исследованию неба в гамма-диапазоне. Первые наброски проекта можно отнести ещё к середине 1960-х годов, когда астрофизическая обсерватория планировалась как часть большой орбитальной станции, основной модуль которой мог бы быть запущен ракетой Н-1. В начале 70-х годов концепция орбитальной станции претерпела значительные изменения, воплотившись в аппаратах Салют и Мир. В связи с этим основная платформа обсерватории также претерпела изменения — вместо модуля орбитальной станции за основу был взят космический корабль «Союз». Работа над научными инструментами станции началась в 1972 году[2], французские институты подключились к проекту в 1974 году.

Проект обсерватории «Гамма» был готов в 1978 году и был утвержден вместе со станцией «Мир» в 1979 году. На этой стадии проекта обсерватория содержала стыковочный модуль, что позволяло бы стыковку и обслуживание с управляемых космических кораблей «Союз». Планировалось, что раз в полгода обсерваторию будут посещать космонавты и производить замену фотопленок и, возможно, инструментов обсерватории. Эти планы были отменены в 1982 году, когда выяснилось, что все строящиеся «Союзы» будут нужны для работ со станцией «Мир». Все системы, работающие на фотопленках, были заменены на электронные, позволяющие передачу результатов измерений на Землю по радиоканалу. В это время запуск обсерватории был запланирован на 1984 год, однако вскоре из-за значительных технических неполадок запуск был задержан и состоялся лишь в 1990 году. В результате различных неполадок в работе научной аппаратуры обсерватории не удалось получить значимые научные результаты.





Инструменты

Гамма-1

Телескоп «Гамма-1» — основной инструмент обсерватории — был предназначен для работы в диапазоне энергий 50 МэВ — 5 ГэВ[3]. Телескоп представлял собой систему из антисовпадательного детектора, времяпролетной системы, широкозазорных искровых камер, газового черенковского счетчика, калориметра и теневой маски. Использование теневой маски позволяло существенно улучшить угловое разрешение телескопа, до 5 угловых минут, что было очень существенно для определения природы большого количества объектов, открытых в предыдущих гамма-миссиях (например Cos-B). Телескоп имел чувствительную площадь около 500 см², что значительно больше, чем у предыдущего инструмента Европейского космического агентства на обсерватории Cos-B. Сразу после запуска спутника выяснилось, что в гамма-телескопе не работает подача высокого напряжения на искровую камеру, что катастрофически сказалось на возможностях телескопа строить изображения. В таком варианте гамма-телескоп «Гамма-1» не смог дать тот научный выход, на который рассчитывали его создатели. Основное количество наблюдений, проведенное при помощи телескопа «Гамма-1», было потрачено на периодические гамма-источники — пульсары Vela, Crab, Геминга[4], а также на исследование солнечных вспышек. Телескоп являлся совместным проектом Московского инженерно-физического института (МИФИ), Института космических исследований АН СССР, Физического института им. П. Н. Лебедева АН СССР (ФИАН), Ленинградского физико-технического института (ЛФТИ), Центра ядерных исследований (Сакле, Франция) и Центра исследований космического излучения (Тулуза, Франция). Звездный датчик гамма-телескопа был сделан учеными из Польской академии наук.

Диск-М

Телескоп «Диск-М» являлся разработкой Физико-технического института им. Иоффе АН СССР и был предназначен для получения изображений неба в энергетическом диапазоне 0,1—8 МэВ. Телескоп работал по принципу кодирующей апертуры, то есть восстанавливал изображение неба по теневой картине, создаваемой маской телескопа на регистрирующем позиционно-чувствительном детекторе. Детектор из сцинтилляционных кристаллов NaI(Tl), окруженный защитными кристаллами CsI (часть антисовпадательной защиты). Инструмент вышел из строя вскоре после запуска обсерватории.

Пульсар Х-2

Инструмент «Пульсар Х-2» был предназначен для наблюдений рентгеновских барстеров, различных транзиентов и пульсаров в энергетическом диапазоне 2-25 кэВ. Инструмент состоял из четырёх идентичных пропорциональных счетчиков с эффективными площадями около 150 см² каждый и полями зрения 10×10 градусов, разведенных друг от друга на угол около 10 градусов таким образом, что общее поле зрения составляло 30×30 градусов. Угловое разрешение инструмента — около 20 угловых минут для ярких источников. Инструмент являлся совместной разработкой Московского инженерно-физического института (МИФИ), Института космических исследований АН СССР и Центра исследований космического излучения (Тулуза, Франция).

Основные результаты

Ввиду того, что в результате отказа цепи высокого напряжения искровой камеры основной инструмент обсерватории (телескоп «Гамма-1») потерял возможность строить изображения, обсерватория провела наблюдения ряда ярких гамма-источников — пульсаров[5]. Инструмент «Диск-М» вышел из строя вскоре после вывода обсерватории на орбиту. Вспомогательный инструмент «Пульсар Х-2» провел измерения профилей импульса пульсаров параллельно с наблюдениями телескопа «Гамма-1»[6].

Напишите отзыв о статье "Гамма (обсерватория)"

Примечания

  1. [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1990-058A Gamma 1] // NASA
  2. см., например, Akimov, V.; Kalinkin, L.; Kozlov, V. (1977). «[adsabs.harvard.edu/abs/1977ICRC....9...18A An accelerator evaluation of the performance of the spark-chamber of the Soviet-French Experiment 'Gamma 1' for high-energy gamma-ray astronomy]». International Cosmic Ray Conference, 15th, Plovdiv, Bulgaria, August 13-26, 1977, Conference Papers. Volume 9. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1977ICRC....9...18A 1977ICRC....9...18A].
  3. Akimov, V. V.; Balebanov, V. M.; Belousov, A. S.; Blokhintsev, I. D.; Veselova, G. V. (1988). «The gamma-ray telescope Gamma-1». Space Science Reviews 49: 111—124. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1988SSRv...49..111A 1988SSRv...49..111A].
  4. Akimov, V. V.; Belaoussov, A. S.; Blokhintsev, I. D. et al. (1991). «[adsabs.harvard.edu/abs/1991ICRC....2..483A Performance of «Gamma-1» Telescope in Flight]». Proceedings of the 22nd International Cosmic Ray Conference. 11-23 August, 1991. Dublin, Ireland. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1991ICRC....2..483A 1991ICRC....2..483A].
  5. см., например, Akimov, V. V.; Afanasyev, V. G.; Belaousov, A. S. et al. (1992). «[adsabs.harvard.edu/abs/1992PAZh...18..315A Features of the phase light curve of the gamma-pulsar PSR 0833 — 45 according to data of observations by the Gamma-1 telescope]». Soviet Astronomy Letters. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1992PAZh...18..315A 1992PAZh...18..315A].
  6. Loznikov, V. M.; Konorkina, E. E.; Melioranskiy, A. S. (1992). «[adsabs.harvard.edu/abs/1992SvAL...18..231L Observations of the X-ray pulsar VELA X-1 with the Pulsar X-2 instrument on board the Gamma Module]». Soviet Astronomy Letters. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1992SvAL...18..231L 1992SvAL...18..231L].

Ссылки

  • [heasarc.gsfc.nasa.gov/docs/heasarc/missions/gamma.html Информация на сайте НАСА]

Отрывок, характеризующий Гамма (обсерватория)

Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.