Гангардт, Николай Иванович

Гангардт Николай Иванович
Период жизни	18 (30) мая 1847 г. – 13 (25) июня 1893 г.
Место рождения	город Ставрополь
Место смерти	город Казань
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	жандармерия
Звание	полковник
Командовал	помощник начальника Казанского губернского жандармского управления в Чебоксарском уезде, начальник Самарского, Казанского губернских жандармских управлений
Награды и премии

Гангардт Николай Иванович (18 /30/ мая 1847 г., город Ставрополь — 13 /25/ июня 1893 г., город Казань) – русский жандармский полковник, помощник начальника Казанского губернского жандармского управления в Чебоксарском уезде, начальник Самарского, Казанского губернских жандармских управлений.

Происхождение, образование

Н. И. Гангардт родился в городе Ставрополе. Происходил из потомственных дворян Курской губернии, православного вероисповедания. Отец – Иван Егорович Гангардт (1809 — 1875) (впоследствии — генерал-лейтенант).

Крещён в Троицком соборе Ставрополя (восприемники: управляющий Ставропольской комиссариатской комиссией подполковник Николай Мартинович Мейер и жена управляющего Кавказской палатой государственных имуществ, «коллежская советница» Юлия Петровна Лазарева).

Первоначальное образование получил в 1-м кадетском корпусе. Затем с 26 августа (7 сентября) 1863 г., будучи произведён в нижние чины, обучался в 1-м военном Павловском училище, где окончил курс «по 1 разряду».

Военная служба

7 (19) августа 1865 г. Н. И. Гангардт Высочайшим приказом был произведён в старшие корнеты в 14-й гусарский Митавский Его Королевского Высочества принца Прусского Альберта Младшего полк. С 12 (24) марта 1866 г. – поручик, с 26 мая (8 июня) 1866 г. по 3 (15) января 1867 г. – исполнял должность полкового адъютанта, с 3 (15) марта 1867 г. – штабс-ротмистр.

26 июня (8 июля) 1869 г. он был командирован в штаб Виленского военного округа для держания экзамена в Николаевскую академию Генерального штаба, сдал его и вскоре прибыл в последнюю. В Николаевской академии Генерального штаба Н. И. Гангардт «прошёл 2 курса».

С 17 (19) марта 1871 г. – ротмистр, «с зачислением по армейской кавалерии». 16 (28) ноября 1871 г. он был снова, с отчислением от академии, переведён в в 14-й гусарский Митавский Его Королевского Высочества принца Прусского Альберта Младшего полк.

Служба в жандармерии

В жандармскую службу Н. И. Гангардт вступил 12 (24) января 1872 г., будучи прикомандирован к штабу корпуса жандармов для испытания по службе и перевода в таковой. С 23 декабря 1872 г. (4 января 1873 г.) – адъютант начальника штаба корпуса жандармов, с переводом в корпус и переименованием в капитаны.

С 5 (17) декабря 1874 г. – помощник начальника Казанского губернского жандармского управления (КГЖУ) в Чебоксарском уезде. 24 сентября (6 октября) 1879 г. Н. И. Гангардт был произведён в майоры, 15 (27) мая 1883 г. – «за отличие по службе» награждён чином подполковника.

25 марта (6 апреля) 1884 г. приказом по Отдельному корпусу жандармов (ОКЖ) он был назначен начальником Самарского губернского жандармского управления, а 28 августа (9 сентября) 1884 г. – начальником КГЖУ.

5 (17) апреля 1887 г. «за отличие по службе» Н. И. Гангардт был произведён в полковники.

В военных кампаниях, по состоянию на декабрь 1887 г. – январь 1888 г., не участвовал.

Среди громких дел, которые пришлось расследовать Н. И. Гангардту, была студенческая сходка в Императорском Казанском университете (ИКУ) 4 (16) декабря 1887 г. с участием В. И. Ульянова-Ленина. Благодаря этому обстоятельству он оказался в числе «отрицательных персонажей» некоторых идеологически ангажированных «научных» исследований и художественных произведений, в том числе – поэмы Е. А. Евтушенко «Казанский университет».

И по городу Казани,

мужичьё валя врастяг,

мчат осанистые сани

в раззолоченных кистях.

«Шваль посконная с жидами,

прочь с пути,

сигайте в ров!»

Едет пьяный шеф жандармов

с Азой —

дочерью шатров.

И полковнику Гангардту

на служебную кокарду,

раззвенясь во все серёжки,

нацепляет Азочка

ещё тёплую от ножки

розочку-подвязочку.

— Евтушенко Е. А. [lib.ru/POEZIQ/EWTUSHENKO/kazan.txt «Казанский университет»]

Награды

Н. И. Гангардт был награждён орденами: Святой Анны 2-й (21 апреля /3 марта/ 1891 г. «за отличие по службе») и 3-й (31 марта /12 апреля/ 1874 г. – «за отлично-усердную и ревностную службу») степеней, Святого Станислава 2-й степени (28 марта /9 апреля/ 1882 г. – «за отлично-усердную и ревностную службу»).

Семья, дети

Н. И. Гангардт был женат на «урождённой гражданке» Швейцарии Фанни (в других источниках – Фаине) Фёдоровне (Феодоровне) Гангардт (в девичестве – Дюмон) (реформатского вероисповедания), детей не имел.

Кончина, погребение

Скончался Н. И. Гангардт (как писал в газете «Казанский Телеграф» её редактор Н. А. Ильяшенко, «неожиданно для всех знавших этого цветущего с виду, здорового человека») в Казани (на даче на озере Кабан) от паралича сердца «в 4 часа пополудни» 13 (25) июня 1893 г.

Проводы его тела 14 (26) июня 1893 г. в «военно-крепостную» церковь (где состоялись панихиды, заупокойная обедня и отпевание Н. И. Гангардта) происходили, по сообщению «Казанского Телеграфа», «при значительном стечении публики». В 9 часов утра 16 (28) июня 1893 г. тело покойного было вынесено из церкви и «предано земле на военном кладбище». «На заупокойной обедни и отпевании, — сообщал „Казанский Телеграф“, — присутствовал г. Начальник губернии, попечитель К[азанского] округа, г. городской голова, г. и д. Начальник Штаба . За траурной колесницей следовали представители администрации, чины жандармского ведомства и знакомые покойного. Военная музыка исполняла похоронный марш».

Характеризуя Н. И. Гангардта, Н. А. Ильяшенко, который ещё со времён своей бурной революционной молодости не понаслышке был знаком с жандармами, писал в его некрологе, что:

В частной жизни покойный был замечательно добрым, обходительным и весёлым человеком. Все знавшие его не могли относиться к нему иначе, как с чувством искренней симпатии. Н. И. Гангардт всегда охо[т]но помогал всем обращавшимся к нему. В служебной сфере, Н. И. Гангардт, как и всякий смертный, конечно, не всегда мог избежать невольных ошибок или крайностей, но тот не ошибается, кто ничего не делает… Дела же у покойного Н. И. Гангардта было немало и притом дела весьма сложного и запутанного. Во всяком случае, покойный Н. И. Гангардт был чужд той односторонности, которая нередко встречается у лиц одинакового с ним служебного положения.

Источники, литература

• Алексеев И. Е. На страже Империи// Выпуск IV: Статьи и документы по истории черносотенства, русского национализма, дворянства, политического сыска и белого движения. — Казань: ООО «Багира», 2011. — С.с. 225 — 227.

Отрывок, характеризующий Гангардт, Николай Иванович

– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.
Во втором акте были картины, изображающие монументы и была дыра в полотне, изображающая луну, и абажуры на рампе подняли, и стали играть в басу трубы и контрабасы, и справа и слева вышло много людей в черных мантиях. Люди стали махать руками, и в руках у них было что то вроде кинжалов; потом прибежали еще какие то люди и стали тащить прочь ту девицу, которая была прежде в белом, а теперь в голубом платье. Они не утащили ее сразу, а долго с ней пели, а потом уже ее утащили, и за кулисами ударили три раза во что то металлическое, и все стали на колена и запели молитву. Несколько раз все эти действия прерывались восторженными криками зрителей.
Во время этого акта Наташа всякий раз, как взглядывала в партер, видела Анатоля Курагина, перекинувшего руку через спинку кресла и смотревшего на нее. Ей приятно было видеть, что он так пленен ею, и не приходило в голову, чтобы в этом было что нибудь дурное.
Когда второй акт кончился, графиня Безухова встала, повернулась к ложе Ростовых (грудь ее совершенно была обнажена), пальчиком в перчатке поманила к себе старого графа, и не обращая внимания на вошедших к ней в ложу, начала любезно улыбаясь говорить с ним.
– Да познакомьте же меня с вашими прелестными дочерьми, – сказала она, – весь город про них кричит, а я их не знаю.
Наташа встала и присела великолепной графине. Наташе так приятна была похвала этой блестящей красавицы, что она покраснела от удовольствия.
– Я теперь тоже хочу сделаться москвичкой, – говорила Элен. – И как вам не совестно зарыть такие перлы в деревне!
Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины. Она могла говорить то, чего не думала, и в особенности льстить, совершенно просто и натурально.
– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.
В третьем акте был на сцене представлен дворец, в котором горело много свечей и повешены были картины, изображавшие рыцарей с бородками. В середине стояли, вероятно, царь и царица. Царь замахал правою рукою, и, видимо робея, дурно пропел что то, и сел на малиновый трон. Девица, бывшая сначала в белом, потом в голубом, теперь была одета в одной рубашке с распущенными волосами и стояла около трона. Она о чем то горестно пела, обращаясь к царице; но царь строго махнул рукой, и с боков вышли мужчины с голыми ногами и женщины с голыми ногами, и стали танцовать все вместе. Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво. Потом один мужчина стал в угол. В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.) Все в партере, в ложах и райке стали хлопать и кричать изо всех сил, и мужчина остановился и стал улыбаться и кланяться на все стороны. Потом танцовали еще другие, с голыми ногами, мужчины и женщины, потом опять один из царей закричал что то под музыку, и все стали петь. Но вдруг сделалась буря, в оркестре послышались хроматические гаммы и аккорды уменьшенной септимы, и все побежали и потащили опять одного из присутствующих за кулисы, и занавесь опустилась. Опять между зрителями поднялся страшный шум и треск, и все с восторженными лицами стали кричать: Дюпора! Дюпора! Дюпора! Наташа уже не находила этого странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя.
– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.


В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».