Ганс, Абель
Абель Ганс | |
Abel Gance | |
Имя при рождении: |
Эжен Александр Перетон |
---|---|
Дата рождения: | |
Место рождения: | |
Дата смерти: | |
Место смерти: | |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: | |
Направление: |
Абель Ганс (фр. Abel Gance, настоящее имя Эжен Александр Перетон; 25 октября 1889, Париж — 10 ноября 1981, там же) — французский кинорежиссёр, актёр.
Содержание
Биография
Незаконнорождённый сын богатого врача Абеля Фламанта и Франсуазы Перетон. Мать была замужем за Адольфом Гансом.
Прежде чем сделать карьеру актера в театре и кино, Ганс работал помощником адвоката. С 1908 года Абель Ганс выступал в театре (Париж, Брюссель). Написал две трагедии. В кино дебютировал в 1909 году как актер в фильме Леонса Перре «Мольер». Написал книгу поэм «Палец на клавиатуре». Затем увлекается сочинением сценариев. Первую картину, «Плотина» (La Digue), снял в 1911 году. В этот период Ганс написал сценарий и, используя искажающие линзы и зеркала для создания эффекта галлюцинаций, снял короткометражный фильм «Безумие доктора Тюба» 1915 год о бредовых видениях ученого. Он также продолжал создавать фильмы и экспериментировать с освещением, монтажом и камерой. После провала этого фильма поставил ещё десяток картин. Среди них многосерийный фильм «Барбаросса» получил популярность у зрителей.
Был партнером Макса Линдера во многих фильмах. В 1910 году пишет сценарии для Луи Фейада, Альбера Капеллани, Камилла де Марлона.
В 1914 году мобилизован в армию. Снимал пропагандистские фильмы («Героизм Падди» (1915), «Страс и К» (1915), «Смертельный газ» (1916)).
К наиболее значительным фильмам Ганса, снятым после 1917 года можно отнести «Матерь скорбящую (Mater Dolorosa)», «Десятую симфонию», «Я обвиняю», «Колесо».
В 1927 году ставит «Наполеон», где сам играл роль Сен-Жюста. Фильм задуман как трилогия, но на последующие две части Ганс не находит средств. 1929 — третья часть трилогии поставлена Лупу Пиком: «Наполеон на острове Св. Елены». В 1936 произошло его озвучение, а в 1971 вышла на экраны вторая, дополненная редакция. Английскому историку Кевину Браунлоу удалось воссоздать наиболее полную версию, которая произвела фурор в Нью-Йорке в 1981 году.
«Критики охотно подчеркивали амбивалентность творчества Ганса, где соседствуют великолепие и убожество, напыщенность и лиризм, пафос и примитивный символизм, воображение и техническая изобретательность, которой он нередко злоупотребляет, „изобилие новшеств, наряду с жалкими штампами и дурным вкусом“…» (Л. Муссинак)
Первый лауреат национального Гран-при в области кино 1974 года, Абель Ганс завоевал в 1980 году и почетный приз «Сезар».
После выхода фильма «Я обвиняю» Муссинак написал о нём, что его нужно либо полностью принимать, либо полностью отвергать.
Признание и награды
- 1939 — Номинант на [www.imdb.com/Sections/Awards/Venice_Film_Festival/awards_summary#Mussolini_Cup Mussolini Cup] Венецианского кинофестиваля за фильм «Дама с камелиями» / La Dame aux camelias
- 1981 — Большая золотая медаль SEP
Фильмография
- 1911 — Плотина / La Digue
- 1912 — Следы на потолке / Il y a des pieds au plafond
- 1912 — Философский камень / La Pierre philosophe
- 1912 — Маска ужаса / Le Masque d’horreur
- 1912 — Белый негр / Le Negre blanc
- 1915 — Цветок развалин / La Fleur des ruines
- 1915 — Безумие доктора Тюба / La Folie du docteur Tube
- 1915 — Загадка десяти часов / L’Enigme de dix heures
- 1915 — Героизм Падди / L’Heroisme de Paddy
- 1915 — Страсс и компания / Strass et Compagnie
- 1915 — Драма в замке д'Акр / Un drame au château d’Acre
- 1916 — О чём рассказывают волны / Се que les flots racontent
- 1916 — Прикрасы / Fioritures
- 1916 — Сумасшедший со скалы / Le Fou de la falaise
- 1916 — Перископ / Le Périscope
- 1916 — Смертоносные газы / Les Gaz mortels
- 1917 — Барбаросса / Barberousse
- 1917 — Зона смерти / La Zone de la mort
- 1917 — Право на жизнь / Le Droit à la vie
- 1917 — Матерь скорбящая / Mater Dolorosa
- 1918 — Се человек / Ecce Homo
- 1918 — Десятая симфония / La Dixième Symphonie
- 1919 — Я обвиняю / J’accuse
- 1923 — Колесо / La Roue
- 1924 — На помощь! / Au secours!
- 1927 — Наполеон / Napoléon
- 1928 — Марины и кристаллы / Marines et cristeaux (к/м)
- 1931 — Конец мира / La fin du monde
- 1932 — Матерь скорбящая / Mater Dolorosa
- 1933 — Хозяин кузницы / Le Maître de forges (совместно с Фернаном Ривером)
- 1934 — Дама с камелиями / La Dame aux camélias (совместно с Фернаном Ривером)
- 1934 — Паяц / Poliche
- 1935 — Жером Перро, герой баррикад / Jérôme Perreau héros des barricades
- 1935 — Роман о бедном молодом человеке / Le Roman d’un jeune homme pauvre
- 1935 — Лукреция Борджиа / Lucrece Borgia
- 1935 — Наполеон / Napoléon
- 1937 — Великая любовь Бетховена / Un grand amour de Beethoven
- 1938 — Я обвиняю! / J’accuse
- 1938 — Похититель женщин / Le voleur de femmes
- 1939 — Луиза / Louise
- 1940 — Потерянный рай / Раradis perdu
- 1941 — Слепая Венера / Vénus aveugle
- 1943 — Капитан Фракасс / Le Capitaine Fracasse
- 1953 — Четырнадцатое июля / Quatorze juillet (документальный)
- 1955 — Нельская башня / La tour de Nesle
- 1956 — Мажирама / Magirama
- 1960 — Битва при Аустерлице / Austerlitz
- 1964 — Сирано и Д’Артаньян / Cyrano et d’Artagnan
- 1966 — Мария Тюдор / Marie Tudor (тв)
- 1971 — Бонапарт и революция / Bonaparte et la révolution
Театральные постановки
- 1958, октябрь : «Собор пепла» / «La Cathédrale de cendres», по пьесе Берты Домингес Д. (исп. Berta Dominguez D.), актёры: Таня Балашова, Джанни Эспозито , Антуан Бальпетре , Роке Карбахо (исп. Roque Carbajo) и др., — Театр «Альянс Франсез», Париж[1][2]
Источники
- [1895.revues.org/85 Библиография] (фр.)
- Комаров В. История зарубежного кино. М.: Искусство, 1965. Том 1. Немое кино.
- Кино. Всемирная история./ Ф.Кемп. - М.: Магма, 2013 г.
Напишите отзыв о статье "Ганс, Абель"
Примечания
- ↑ Tuillier, Jacqueline. La Cathédrale de Cendres au Théâtre d’Aujourd’hui // Libération. 1958. 27 oct.
- ↑ [www.regietheatrale.com/index/index/affiches_theatre/resultat.php?recordID=1394&titre=Cath%E9drale%20de%20cendres&auteur=Berta%20DOMINGUEZ%20D. Театральная афиша на «A.R.T.»]
Ссылки
- Abel Gance (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [1895.revues.org/sommaire51.html Специальный номер журнала о кино «1895», посвящённый режиссёру — «Abel Gance, nouveaux regards», revue 1895, n° 31] (фр.)
Отрывок, характеризующий Ганс, Абель
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…
Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.