Гапоненко, Тарас Гурьевич

Тарас Гурьевич Гапоненко
Место рождения:	д. Старая Заворонь, Ельнинский уезд, Смоленская губерния, Российская империя
Происхождение:	крестьянин
Жанр:	сюжетный жанр, пейзаж, натюрморт
Учёба:	ВХУТЕИН
Стиль:	социалистический реализм
Звания:	член-корреспондент АХ СССР
Премии:

Тара́с Гу́рьевич Гапоне́нко (1906—1993) — советский живописец. Народный художник СССР (1976), лауреат Сталинской премии второй степени (1947).

Биография

Родился 20 февраля (5 марта) 1906 года в деревне Старая Заворонь (ныне Угранский район Смоленской области) в крестьянской семье. Окончил ВХУТЕИН (ВХУТЕМАС) (1924—1930). Член ОМАХРР (1928—1929), АХРР (1929—1931), РАПХ (1931—1932). Его произведения посвящены в основном жизни колхозной деревни. Член-корреспондент АХ СССР (1954).

Умер 11 октября 1993 года в Москве. Похоронен на родине.

Творчество

• «На выгоне» (1927)
• «Выход колхозниц на работу» (1933; ГТГ)
• «На обед к матерям» (1935: ГТГ)
• «Начальник политотдела»
• «После изгнания фашистских оккупантов» (1946; ГТГ). Первый вариант этой картины (1944 г.) Гапоненко передал Смоленскому музею (экспонируется в художественной галерее)
• «Агитатор в поле»
• «После работы» (1956)
• «В птичьем городке» (1959—1960; ГРМ)

Награды и премии

• Сталинская премия второй степени (1947) — за картину «После изгнания фашистских оккупантов» («После ухода немцев») (1943—1946)
• Заслуженный деятель искусств РСФСР (1954)
• Народный художник РСФСР (1968)
• Народный художник СССР (1976)

Источники

• Гапоненко, Тарас Гурьевич // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>

Отрывок, характеризующий Гапоненко, Тарас Гурьевич

Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.