Гардемарин

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Гардемарина РИФ

Гардемари́н (фр. garde-marine, дословно — морская стража) — чин рядового служителя в Русском императорском флоте, существовавшее с 1716 по 1917 год.

С 1716 по 1752, и с 1860 по 1882 годы чин гардемарина в российском императорском флоте существовало как строевое, в остальное время гардемаринами называли воспитанников военно-морских учебных заведений.

По-немецки, дословно — Младший моря (Seekadett).





История

Чин был введён Петром I Великим в 1716 году для присвоения выпускникам Академии Морской гвардии, зачисленным в гардемаринскую роту (с 1718 года). На судах гардемарины числились на положении «нижних чинов», носили форму Преображенского полка и, согласно морскому уставу, были «в бою, как солдаты, в ходу, как матросы». После практических плаваний в чине младшего и старшего гардемарина они производились в офицеры. Согласно Морскому уставу 1720 года, численность гардемаринов на корабле не устанавливалась. На время боя гардемарины расписывались по пушкам, где помогали канонирам. Остальное время они исполняли обязанности матросов, но 4 часа в день они должны были осваивать обязанности других чинов. Из них полтора часа в день с ними занимался штурман, тридцать минут — солдатский офицер (обучение обращению с мушкетом), один час — констапель или артиллерийский офицер (обращению с пушками), один час — командир корабля или один из офицеров (управление кораблем) (Книга 3, глава 21, артикулы 1—3).

В 1752 году учебные заведения, готовившие офицеров для флота, были упразднены, и вместо них в Санкт-Петербурге открылся Морской кадетский корпус. Теперь гардемаринами стали называться его воспитанники, проводившие за учением три года. В первом гардемаринском классе изучались арифметика, геометрия, тригонометрия, иностранный язык и ряд морских наук. Второй и третий годы обучения юноши проводили за изучением специальных предметов, причем летние месяцы двух первых лет уделялись практике на кораблях.

С 1906 года окончившим Морской корпус или Морское инженерное училище и направленным для прохождения флотской практики присваивалось звание корабельного гардемарина (коргарда). После годичной практики гардемарины сдавали практические экзамены и производились в мичманы (судостроители и механики — в подпоручики). Корабельные гардемарины, не сдавшие практические экзамены и показавшие низкие морские качества и неподготовленность к военно-морской службе, увольнялись с присвоением чина подпоручика по адмиралтейству или же получали гражданский чин 10-го классаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2913 дней].

После Октябрьской революции чин гардемарина был отменен.

Последовательность чинов РИФ
Младший чин:
Боцман


Гардемарин
Старший боцман
Кондуктор
Старший фельдшер
Старший чин:
Мичман

Образ гардемаринов в современном искусстве

Источники

  • [infoart.udm.ru/history/navy/dicsea04.htm Морской военно-исторический справочник]
  • [armor.kiev.ua/army/hist/flot-dolznost.shtml Должностные обязанности чинов флота в XVIII веке]
  • [ivki.ru/svitok/rdivm/gardemarin.htm ГАРДЕМАРИН. 1728 ]

Напишите отзыв о статье "Гардемарин"

Литература

Ссылки

  • [history.scps.ru/lib/rus_vestnik_11_1875.htm А. Рачинский. Первые русские гардемарины за границей в XVIII столетии.]

Отрывок, характеризующий Гардемарин

– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.