Гардиндж, Генри

Генри Гардиндж, 1-й виконт Гардиндж Лахорский и Кингс Ньютон в Дербишире
фельдмаршал виконт Генри Гардиндж
Дата рождения	30 марта 1785(1785-03-30)
Место рождения	Ротэм, графство Кент, Англия
Дата смерти	24 сентября 1856(1856-09-24) (71 год)
Место смерти	Саут Парк, близ городка Ройал Танбридж Уэллс (Royal Tunbridge Wells), графство Кент, Англия
Принадлежность	Великобритания
Род войск	Британская армия
Годы службы	1799—1856
Звание	фельдмаршал
Сражения/войны	Наполеоновские войны 1-я англо-сикхская война
Награды и премии
В отставке	Генерал-губернатор Индии член Тайного совета Великобритании член Парламента Великобритании

Сэр Генри Гардиндж, 1-й виконт Гардиндж Лахорский и Кингс Ньютон в Дербишире (англ. Sir Henry Hardinge, 1st Viscount Hardinge of Lahore and of King’s Newton in Derbyshire; 30 марта 1785 — 24 сентября 1856) — британский военный и политический деятель, фельдмаршал (2 февраля 1855 года).

Служба в армии

Гардиндж родился в графстве Кент, на юге Англии. 3-й сын приходского священника в городке Стэнхоуп, графства Дарэм Реверенда Генри Хардинджа (Reverend Henry Hardinge) (2 сентября 1754-7 сентября 1820) и Фрэнсис Бест (Frances Best) (ум. 27 октября 1837), дочери Джеймса Беста (ум. 29 января 1782), шерифа графства (High Sheriff) Кент.

Генри Гардиндж посещал Durham School и в 1799 году поступил в чине энсина в полк Queen’s Rangers, который квартировал в Канаде.

Впервые принял участие в боевых действиях во время сражений при Вимейро (21 августа 1808 года) во время Война на Пиренейском полуострове, где был ранен, и при Корунье (16 января 1809 года), где сражался под началом генерала сэра Джона Мура (в сражении при Корунье генерал Мур был убит).

В это же время Гардиндж был назначен заместителем Генерал-квартирмейстера (Deputy-quartermaster-general) в Португальской армии. Отличился в сражении при Альбуэре в 1811 году, в критический момент взяв на себя ответственность за действия дивизии генерала Коула (general Cole) и приказал ей атаковать, чем спас британцев от поражения. В 1813 году в сражении при Витории (21 июня 1813) был вторично ранен.

В 1815 году после возобновления военных действий, Гардиндж вернулся на военную службу. 16 июня 1815 года участвовал в битве при Линьи, где был тяжело ранен в левую руку (которую позже пришлось ампутировать), из-за ранения не принимал участия в битве при Ватерлоо 18 июня. Веллингтон наградил его саблей, принадлежавшей Наполеону Бонапарту.

Государственная и политическая деятельность

В 1820 и 1826 годах Гардиндж был депутатом Палаты общин Британского партамента от Дарэма, в 1828 в кабинете Веллингтона занял пост Секретаря по военным делам (Secretary at war), этот пост он вторично занимал в 1841—1844 годах в кабинете сэра Роберта Пиля.

В 1830 и в 1834—1835 годах занимал должность Главного секретаря по делам Ирландии (Chief secretary for Ireland). В 1831 году стал одним из инициаторов создания будущего Королевского объединённого института оборонных исследований. В 1844 году сменил лорда Эдварда Лоу, 1-го графа Элленборо на посту Генерал-губернатора Индии. Во время его генерал-губернаторства произошла 1-я англо-сикхская война; сам Гардиндж однако занял пост заместителя Главнокомандующего (при Главнокомандующем генерале Хью Гофе). После успешного завершения кампании Гардиндж получил титул виконта Гардинджа Лахорского и Кингс Ньютон в Дербишире.

Главнокомандующий войсками Британской армии

Гардиндж возвратился в Англию в 1848, а в 1852 году сменил герцога Веллингтона на посту Главнокомандующего войсками Британской армии (Commander-in-chief of the British army). Пребывая на должности Главнокомандующего, вел подготовку британской армии к Восточной войне 1853—1856, руководствуясь т. н. «веллингтоновскими» принципами — принципами, которые не совсем соответствовали изменившимся способам военных действий.

Семья

10 декабря 1821 года Гардиндж женился на лэди Эмили Джейн Стюарт (Lady Emily Jane Stewart), седьмой дочери Роберта Стюарта, 1-го маркиза Лондондерри. Имел дочь и двух сыновей. Старший сын фельдмаршала — Чарлз Стюарт (2 сентября 1822-28 июля 1894), был его личным секретарем в Индии и унаследовал титул виконта.

Воинские звания

• энсин (8 октября 1798)
• лейтенант (чин куплен 25 марта 1802; половинное жалование)
• капитан (чин куплен 7 апреля 1804)
• майор (13 апреля 1809)
• подполковник (30 мая 1811)
• полковник (19 июля 1821; временное повышение — brevet)
• генерал-майор (22 июля 1830)
• генерал-лейтенант (22 ноября 1841)
• генерал (1854)
• фельдмаршал (2 октября 1855)

Ссылки

• [thepeerage.com/p3752.htm фельдмаршал Гардиндж]
• [www.nndb.com/people/051/000101745 Гардиндж]

Отрывок, характеризующий Гардиндж, Генри

– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]