Гарднер, Дейл Аллан
| Дейл Аллан Гарднер | |
| Dale Allan Gardner | |
 | |
| Страна: | |
|---|---|
| Специальность: | |
| Воинское звание: | |
| Экспедиции: | |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
19 февраля 2014 (65 лет) |
| Место смерти: | |
Дейл А́ллан Га́рднер (англ. Dale Allan Gardner; 8 ноября 1948, Фэрмонт — 19 февраля 2014, Колорадо) — астронавт НАСА. Совершил два космических полёта: в качестве специалиста полёта на шаттле «Челленджер» — STS-8 (1983) и в качестве специалиста полёта на шаттле «Дискавери» — STS-51A (1984), совершил два выхода в открытый космос. Капитан ВМС США.
Содержание
Рождение и образование
Родился 8 ноября 1948 года в городе Фэрмонт, штат Миннесота. Вырос в городах Шербурн в Миннесоте и Саванна в Иллинойсе. В 1966 году окончил среднюю школу в Саванне, где на выпускном вечере ему, как лучшему ученику, было доверено произнести прощальную речь. В 1970 году окончил Университет Иллинойса в Урбане и получил степень бакалавра технических наук в области физики[1].
Военная карьера
В 1970 году поступил на службу в ВМС США и был направлен в авиационную офицерскую кандидатскую школу на авиабазу ВМС в Пенсакола, Флорида, где в октябре 1970 года приступил к начальной летной подготовке в 10-й тренировочной эскадрильи. Окончил обучение с навысшим результатом за все время существования эскадрильи. Был направлен в центр подготовки технических специалистов ВМС на авиабазу Глинко в Джорджии для дополнительной подготовки в качестве офицера лётно-технического состава ВМС. Окончил обучение военно-морским летчиком 5 мая 1971 года. С мая 1971 по июль 1973 года служил в Отделе испытания систем оружия в Летно-испытательном центре ВМС на авиабазе в Патаксенте в Мэриленде. Принимал участие в доводочных испытаниях F-14 TOMCAT в качестве офицера по вопросам реализации проекта создания системы инерциальной навигации и авиационных электронных систем. Затем был направлен на службу в первую оперативную эскадрилью, укомплектованную самолетами F-14, базирующуюся на авиастанции Мирамар в Сан-Диего в Калифорнии. Участвовал в двух походах в Индийский океан и в западную часть Тихого океана на авианосце USS ENTERPRISE. С декабря 1976 по июль 1978 года служил в 4-й испытательной эскадрильи на авиабазе Пойнт Мугу в Калифорнии, принимал участие в испытаниях и доводках самолетов истребительной авиации ВМС. С этой должности был зачислен в отряд астронавтов НАСА. Налет составил более 2 300 часов на более чем 20 типах летательных аппаратов. Вышел в отставку в звании капитана I ранга ВМС в октябре 1990 года[2].
Космическая подготовка
16 января 1978 года зачислен в отряд астронавтов НАСА во время 8-го набора. По завершении курса общекосмической подготовки (ОКП) в августе 1979 года был зачислен в Отдел астронавтов в качестве специалиста полёта. Участвовал в разработке программного обеспечения для бортовых компьютеров шаттла. Входил в экипаж поддержки полета STS-4.
Космические полёты
- Первый полёт — STS-8[3], шаттл «Челленджер». C 30 августа по 5 сентября 1983 года в качестве специалиста полёта шаттла. Продолжительность полёта составила 6 суток 1 час 10 минут[4].
- Второй полёт — STS-51A[5], шаттл «Дискавери». C 8 по 16 ноября 1984 года в качестве специалиста полёта шаттла. Во время полёта выполнил два выхода в открытый космос: 12.11.1984 — продолжительностью 6 часов 2 минуты и 14.11.1984 — продолжительностью 5 часов 42 минуты. Продолжительность полёта составила 7 суток 23 часа 46 минут[6].
Продолжительность работ в открытом космосе — 11 часов 44 минуты. Общая продолжительность полётов в космос — 14 суток 00 часов 55 минут. Был назначен специалистом полёта в экипаж шаттла «Дискавери» STS-62A, который в июле 1986 года должен был впервые стартовать с космодрома Ванденберг с военной миссией. Но после катастрофы шаттл «Челленджер» (STS-51L), полёт был отменен. Ушел из отряда астронавтов в октябре 1986 года, чтобы продолжить службу в ВМС.
После полётов
В октябре 1986 года вернулся на службу в ВМС из НАСА и служил в Космическом командовании США в Колорадо-Спрингс. В течение двух лет служил заместителем командира Отдела контроля космического пространства в оперативном центре Командования воздушно-космической обороны Северной Америки (НОРАД) в горе Шайен. В июне 1989 года, после получения звания кэптэн, был назначен заместителем командира центра слежения за космическим пространством на базе ВВС Петерсон. С октября 1990 года работал руководителем проектов технической подготовки в оборонно-космическом секторе компании «TRW Inc.» в Колорадо-Спрингс.
Награды
Имеет награды: Медаль «За отличную службу» (США) (1984, 1989 и 1990), Крест лётных заслуг (США) (1989), дважды — Медаль «За космический полёт» (1983 и 1984), Нашивка астронавта, Премия Ллойда и многие другие.
Семья
Разведен, двое детей. Увлечения: зимние лыжи, гольф, теннис и бег трусцой. Любит заниматься работами по дереву и фотографированием.
См. также
- Список космонавтов и астронавтов (и кандидатов).
- Список астронавтов США — участников орбитальных космических полётов.
- Хронология пилотируемых космических полётов.
Напишите отзыв о статье "Гарднер, Дейл Аллан"
Примечания
- ↑ [www.astronautix.com/astros/gardner.htm Gardner]
- ↑ [www.jsc.nasa.gov/Bios/htmlbios/gardner-da.html Dale A. Gardner]
- ↑ [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftDisplay.do?id=1983-089A NASA — NSSDC — Spacecraft — Details]
- ↑ [www.nasa.gov/mission_pages/shuttle/shuttlemissions/archives/sts-8.html NASA — STS-8]
- ↑ [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftDisplay.do?id=1984-113A NASA — NSSDC — Spacecraft — Details]
- ↑ [www.nasa.gov/mission_pages/shuttle/shuttlemissions/archives/sts-51A.html NASA — STS-51A]
Ссылки
- [www.spacefacts.de/bios/astronauts/english/gardner_dale.htm Spacefacts biography of Dale A. Gardner]
Отрывок, характеризующий Гарднер, Дейл Аллан
Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
Звуки церковного пения прекратились, и послышался голос духовного лица, которое почтительно поздравляло больного с принятием таинства. Больной лежал всё так же безжизненно и неподвижно. Вокруг него всё зашевелилось, послышались шаги и шопоты, из которых шопот Анны Михайловны выдавался резче всех.
Пьер слышал, как она сказала:
– Непременно надо перенести на кровать, здесь никак нельзя будет…
Больного так обступили доктора, княжны и слуги, что Пьер уже не видал той красно желтой головы с седою гривой, которая, несмотря на то, что он видел и другие лица, ни на мгновение не выходила у него из вида во всё время службы. Пьер догадался по осторожному движению людей, обступивших кресло, что умирающего поднимали и переносили.
– За мою руку держись, уронишь так, – послышался ему испуганный шопот одного из слуг, – снизу… еще один, – говорили голоса, и тяжелые дыхания и переступанья ногами людей стали торопливее, как будто тяжесть, которую они несли, была сверх сил их.
Несущие, в числе которых была и Анна Михайловна, поровнялись с молодым человеком, и ему на мгновение из за спин и затылков людей показалась высокая, жирная, открытая грудь, тучные плечи больного, приподнятые кверху людьми, державшими его под мышки, и седая курчавая, львиная голова. Голова эта, с необычайно широким лбом и скулами, красивым чувственным ртом и величественным холодным взглядом, была не обезображена близостью смерти. Она была такая же, какою знал ее Пьер назад тому три месяца, когда граф отпускал его в Петербург. Но голова эта беспомощно покачивалась от неровных шагов несущих, и холодный, безучастный взгляд не знал, на чем остановиться.
Прошло несколько минут суетни около высокой кровати; люди, несшие больного, разошлись. Анна Михайловна дотронулась до руки Пьера и сказала ему: «Venez». [Идите.] Пьер вместе с нею подошел к кровати, на которой, в праздничной позе, видимо, имевшей отношение к только что совершенному таинству, был положен больной. Он лежал, высоко опираясь головой на подушки. Руки его были симметрично выложены на зеленом шелковом одеяле ладонями вниз. Когда Пьер подошел, граф глядел прямо на него, но глядел тем взглядом, которого смысл и значение нельзя понять человеку. Или этот взгляд ровно ничего не говорил, как только то, что, покуда есть глаза, надо же глядеть куда нибудь, или он говорил слишком многое. Пьер остановился, не зная, что ему делать, и вопросительно оглянулся на свою руководительницу Анну Михайловну. Анна Михайловна сделала ему торопливый жест глазами, указывая на руку больного и губами посылая ей воздушный поцелуй. Пьер, старательно вытягивая шею, чтоб не зацепить за одеяло, исполнил ее совет и приложился к ширококостной и мясистой руке. Ни рука, ни один мускул лица графа не дрогнули. Пьер опять вопросительно посмотрел на Анну Михайловну, спрашивая теперь, что ему делать. Анна Михайловна глазами указала ему на кресло, стоявшее подле кровати. Пьер покорно стал садиться на кресло, глазами продолжая спрашивать, то ли он сделал, что нужно. Анна Михайловна одобрительно кивнула головой. Пьер принял опять симметрично наивное положение египетской статуи, видимо, соболезнуя о том, что неуклюжее и толстое тело его занимало такое большое пространство, и употребляя все душевные силы, чтобы казаться как можно меньше. Он смотрел на графа. Граф смотрел на то место, где находилось лицо Пьера, в то время как он стоял. Анна Михайловна являла в своем положении сознание трогательной важности этой последней минуты свидания отца с сыном. Это продолжалось две минуты, которые показались Пьеру часом. Вдруг в крупных мускулах и морщинах лица графа появилось содрогание. Содрогание усиливалось, красивый рот покривился (тут только Пьер понял, до какой степени отец его был близок к смерти), из перекривленного рта послышался неясный хриплый звук. Анна Михайловна старательно смотрела в глаза больному и, стараясь угадать, чего было нужно ему, указывала то на Пьера, то на питье, то шопотом вопросительно называла князя Василия, то указывала на одеяло. Глаза и лицо больного выказывали нетерпение. Он сделал усилие, чтобы взглянуть на слугу, который безотходно стоял у изголовья постели.
