Гарднер, Рулон

Рулон Гарднер
Рулон Гарднер в 2002 году
Личная информация
Полное имя	Рулон Е. Гарднер
Гражданство	США США
Клуб	Sunkist Kids Wrestling Club
Дата рождения	16 августа 1971(1971-08-16) (52 года)
Место рождения	Эфтон, Вайоминг, США
Тренеры	Стив Фрейзер
Рост	187 см
Вес	120 кг
Награды и медали Греко-римская борьба Олимпийские игры Золото Сидней 2000 до 130 кг Бронза Афины 2004 до 120 кг Чемпионат мира по борьбе Золото Патры 2001 до 130 кг Кубок мира по борьбе Золото Колорадо-Спрингс 1996 до 130 кг Панамериканский чемпионат по борьбе Серебро Сан-Хуан 1997 до 125 кг Золото Виннипег 1998 до 130 кг Золото Кали 2000 до 130 кг Панамериканские игры Серебро Санто-Доминго 2003 до 120 кг Вольная борьба Панамериканский чемпионат по борьбе Золото Мехико 1994 до 130 кг

Ру́лон E. Гарднер (англ. Rulon E. Gardner ; 16 августа 1971, Эфтон, Вайоминг, США) — американский борец греко-римского и вольного стилей, чемпион и призёр Олимпийских игр, чемпион мира, обладатель Кубка мира, двукратный Панамериканский чемпион по греко-римской борьбе; Панамериканский чемпион по вольной борьбе. Особо известен тем, что в финале Олимпийских игр 2000 года победил считавшегося непобедимым трёхкратного олимпийского чемпиона Александра Карелина, не дав ему таким образом стать первым четырёхкратным чемпионом олимпийских игр по борьбе.

Биография

Родился в горном посёлке Эфтон в Вайоминге, в мормонской семье. Вырос на молочной ферме, где с детства был занят работой на ферме, в условиях разреженного воздуха, что считается одной из причин его выдающейся физической выносливости. Уже в четвёртом классе весил 70 килограммов, был пухлым ребёнком и постоянно подвергался насмешкам. В школе занялся спортом и к окончанию школы, занимался американским футболом, борьбой и лёгкой атлетикой. Был в сборной штата по футболу и борьбе, а в 1989 году завоевал звание чемпиона штата по борьбе в супертяжёлом весе, а также завоевал второе место на соревнованиях по толканию ядра. Затем Рулон Гарднер поступил в колледж (Рексбург, Айдахо), и на втором курсе стал чемпионом страны среди юниоров. После обучения в колледже, поступил в Университет Небраски и в 1993 году был четвёртым на чемпионате страны по версии NCAA.

В 1994 году победил на Панамериканском чемпионате по вольной борьбе, в 1995 году стал чемпионом США; затем окончательно сконцентрировался на греко-римской борьбе. В 1996 году завоевал Кубок мира. В 1997 году стал чемпионом США, был вторым на Панамериканском чемпионате и только пятым на чемпионате мира. В 1998 году выступил на двух квалификационных турнирах FILA, где занял первое и третье места. В 1998 году победил на Панамериканском чемпионате и международном турнире Vantaa Painicup. В 1999 и 2000 годах был победителем мемориала Дэйва Шульца; также в 2000 году стал двукратным Панамериканским чемпионом.

На Летних Олимпийских играх 2000 года в Сиднее боролся в категории до 130 килограммов (супертяжёлый вес). Участники турнира, числом в 20 человек, были разделены на шесть групп, в каждой из которых борьба велась по круговой системе. Победители в группах выходили в четвертьфинал, где боролись по системе с выбыванием после поражения. Проигравшие занимали места соответственно полученным в схватках квалификационным и техническим баллам. Рулон Гарднер боролся в группе из четырёх человек (четыре группы были по три человека и две по четыре), поэтому победив в группе, в четвертьфинале не боролся. Победив в полуфинале, в финальной схватке он ожидаемо встретился с Александром Карелиным. Схватка продолжалась всё отведённое время плюс овертайм. Но Рулон Гарднер вынудил Александра Карелина первым разомкнуть свой захват, заработал один балл, одержал сенсационную победу и стал олимпийским чемпионом.

Невнятный увалень из страны, где с трудом понимают, что такое греко-римская борьба, каким-то неубедительным, несерьезным способом выиграл у живой легенды Карелина, у вечного предводителя медального плана, стабильного и беспощадного, как солнце или время.

— www.sports.ru/tribuna/blogs/insignificance/207942.html

Сам Рулон Гарднер вспоминал поединок:

Чаще всего мне вспоминается страх, который душил меня накануне встречи с Карелиным. Полтора десятка лет все тяжеловесы мучились только одним вопросом: как победить Русского Медведя. Думали, но так ничего и не придумали. Думал в Сиднее и я. Ответа, конечно, тоже не нашел. Но понял: мой единственный шанс — быть терпеливым. Быть терпеливым и постараться утомить Карелина, сделать его уставшим. Кажется, это удалось.

— izvestia.ru/news/255983

Круг	Соперник	Страна	Результат	Основание	Время схватки
1 (группа 5)	Джузеппе Джиунта		Победа	2-1 (2 технических балла)	9:00
2 (группа 5)	Хайказ Галстян		Победа	6-0 (6 технических баллов)	6:00
3 (группа 5)	Омран Айари		Победа	7-2 (7 технических баллов)	6:00
Четвертьфинал	-	-	-	-	-
Полуфинал	Юрий Евсейчик		Победа	3-2 (3 технических балла)	7:39
Финал	Александр Карелин		Победа	1-0	9:00

После олимпийских игр стал национальным героем в США, получил много рекламных контрактов. В России, напротив, подвергся всеобщему остракизму: «Когда на широком и округлом бочкообразном корпусе американца Гарднера расползлись пальцы Карелина, судьи даже не поверили поначалу: для вынесения вердикта им понадобился видеоповтор». «В Сиднее от прочих борцов Гарднера отличала разве что неимоверных размеров грудная клетка, из-за чего он выглядел как коренастый карлик с непропорционально тонкими ногами». «Обхватить бесформенное туловище Сан Санычу было непросто. А уж тем более оторвать от ковра. И все же он приподнимал ношу, но она выскальзывала, и американец снова и снова намертво прилеплялся к ковру. В глазах его поблескивал страх, будто он сам испугался нежданно закравшейся надежды: а вдруг…»

Гарднер же полагает что: «Карелин — Бог. Он был и останется лучшим борцом. Правда, некоторые теперь думают, что лучший — я. Но я просто олимпийский чемпион. И в историю войду не как Рулон Гарднер, а как победитель Карелина».

В 2001 году Рулон Гарднер снова стал чемпионом США и, посрамив критиков, победил на чемпионате мира.

В 2002 году поехал в горы кататься на снегоходах с друзьями, отстал от группы и заблудился. Пытаясь выбраться, потерпел катастрофу, упав на замёрзшую реку Салт-Ривер. Снегоход был разбит, и Рулон Гарднер построил себе импровизированное убежище, в котором ожидал спасателей в течение 18 часов. Он чуть было не погиб от гипотермии и получил многочисленные обморожения так, что пришлось прибегнуть к ампутации среднего пальца ноги. Затем попал в аварию на мотоцикле, вывихнув запястье. Несмотря на рекомендации врачей, вернулся в борьбу.

В 2003 году завоевал вторые места на мемориале Дэйва Шульца и Панамериканском чемпионате, а на чемпионате мира был лишь десятым. В 2004 году победил на мемориале Дэйва Шульца.

На Летних Олимпийских играх 2004 года в Афинах боролся в категории до 120 килограммов (супертяжёлый вес). В турнире участвовали 20 человек; регламент турнира оставался в целом прежним. Рулон Гарднер сумел победить в группе, снова вышел напрямую в полуфинал, где проиграл. В схватке за третье место победил и завоевал бронзовую медаль.

Круг	Соперник	Страна	Результат	Основание	Время схватки
1 (группа F)	Сергей Мурейко		Победа	1-1 (1 технический балл, 3 квалификационных)	9:00
2 (группа F)	Миндаугас Мизгаитис		Победа	3-0 (3 технических балла, 3 квалификационных)	6:00
3 (группа F)	Марек Микульский		Победа	3-0 (3 технических балла, 3 квалификационных)	6:00
Четвертьфинал	-	-	-	-	-
Полуфинал	Георгий Цурцумия		Поражение	1-4 (1 технический балл, 1 квалификационный)	6:00
Финал (за 3 место)	Саяд Барзи		Победа	3-0 (3 технических балла, 3 квалификационных)	6:39

После олимпийских игр оставил карьеру в борьбе. 31 декабря 2004 года попробовал себя в MMA и выступил в соревнованиях под эгидой Pride Fighting Championships. В своём единственном бое единогласным решением судей победил Хидэхико Ёсиду олимпийского чемпиона 1992 года по дзюдо.

24 февраля 2007 года вновь попал в катастрофу, на этот раз, авиа. Лёгкий самолёт, на котором летел Гарднер и двое его друзей, разбился на водохранилище Пауэлл. После катастрофы люди попали в воду температурой около 7 градусов, сумели добраться до берега, где провели ночь без укрытия. Никто в катастрофе не пострадал.

В дальнейшем зарабатывал на жизнь лекциями, имел контракты со средствами масс-медиа. В 2008 году на олимпийских играх работал аналитиком на NBC.

К 2010 году Рулон Гарднер сильно располнел, его вес достиг 190 килограммов (по другим данным 215), и он принял участие в телевизионном шоу «The Biggest Loser», целью которого является наибольшее похудение. Он сумел сбросить почти 70 килограммов, претендуя на звание победителя шоу, но не явился на финальное взвешивание. После шоу он вернулся к занятиям борьбой. Рулон Гарднер в апреле 2012 года пытался отобраться на олимпийские игры 2012 года, но за 6,5 часов перед отборочными соревнованиями в США он превышал допустимый вес всего на 2,5 килограмма. Однако эти килограммы было очень затруднительно согнать; кроме того в дальнейшем при успехе в соревнованиях вес надо было поддерживать, и Рулон Гарднер после размышлений, отказался.

В августе 2012 года Рулону Гарднеру предлагали один миллион долларов за бой с Фёдором Емельяненко, но Гарднер отказался.

В октябре 2012 года признан банкротом С 2012 года живёт в Форт-Коллинзе, Колорадо.

Окончил Университет Небраски со степенью бакалавра физической культуры. Продолжает деятельность мотивационного лектора, является торговым представителем компании Mitek Sports Medicine

Член национального Зала славы борьбы

Отрывок, характеризующий Гарднер, Рулон

– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.