Гарем (фильм, 1986)
| Гарем | |
| Harem | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
186-208 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Гарем» (англ. Harem) — американский художественный телефильм 1986 года, мелодрама, снятая режиссёром Уильямом Хэйлом. Фильм имеет и другое название — «Гарем. Утрата невинности». Премьера фильма состоялась 9 февраля 1986 года в США.
Главные роли в этом фильме исполнили Нэнси Трэвис, Арт Малик, Сара Майлз, Яфет Котто, Джулиан Сэндз, Ава Гарднер и Омар Шариф.
Содержание
Сюжет
Действие фильма происходит в последние годы существования абсолютистской Османской империи. Джессика Грэй — молодая американка. Её жених Форест отправляется на дипломатическую службу в Турцию. Вместе с отцом Джессика едет за ним.
Джессику похищает революционер Тарик Паша, турок, получивший образование в Оксфорде, но вернувшийся на родину, чтобы бороться против абсолютной власти султана. Молодая девушка нужна ему, чтобы заключить сделку с советником султана кизляр-агой (главным евнухом гарема). Кизляр-ага ищет новую красавицу для гарема своего господина, а Тарик Паша хочет освободить своих соратников. Так Джессика оказывается в гареме султана Хассана.
Воспитанная в традициях Запада, юная девушка не хочет стать одной из многочисленных наложниц султана и решает бежать. Однко попытки к бегству безрезультатны, а жизнь султанского сераля, на первый взгляд представляющая собой лишь праздное безделье, уже показала девушке свою обратную сторону. Самым опасным человеком в гареме является вовсе не султан Хассан, не кизляр-ага, а первая жена султана — Кадин. Стареющая Кадин ревнива и властолюбива, она зорким оком следит за тем, чтобы из толпы наложниц не выдвинулась новая фаворитка, которая могла бы посягнуть на её место подле султана. Султанша умело пользуется своей властью и безжалостно расправляется со смелыми, но одинокими и беззащитными среди завистниц, красавицами. Джессика начинает осознавать, что ей для начала нужно просто уцелеть.
Кизляр-ага, опасающийся все возрастающих амбиций Кадин, собирается сделать из своего нового непокорного «приобретения», Джессики, новую возлюбленную султана и тем самым ограничить вмешательство Кадин в дела. В Джессике, выросшей в другой культуре, есть та самая «изюминка», которая отличает её от девушек Востока — она умна, имеет своё мнение и обладает волей. Но при этом она пока проигрывает многочисленным претенденткам на султанское ложе в умении обольщать.
И вот по поручения кизляр-аги бывшая фаворитка султана Уста начинает обучать Джессику искусству покорять мужчину и выделяться среди десятков красавиц. Сначала от безнадежности, а затем уже с интересом Джессика постигает науку заботы о своем теле, принятии его, перестает стесняться плоти и обретает внутреннее сияние.
Тем временем жених и отец Джессики ведут активные поиски. Они получают подтверждение своей догадке — девушка, действительно, находится в гареме султана. За большое вознаграждение они находят человека, который обещает проникнуть в гарем под видом евнуха и похитить Джессику. Этим человеком оказывается Тарик Паша — тот самый революционер, который похитил мисс Грей для обмена на своих соратников.
Райя завершает своё обучение и представляет Джессику Хассану. К ярости Кадин видавший многое на своем веку сластолюбец оказывается покорен томной грацией, невинностью и независимым умом юной американки. К тому моменту, когда Тарик Паша осуществляет первую половину своего плана и получает должность телохранителя в гареме (для этого он подкупил врача, который дал свидетельство, что молодой человек — евнух), сам гарем охвачен сенсацией: султан не собирается делать новую возлюбленную своей наложницей, он собирается жениться на ней, как того требует Коран, и сделать второй женой! Да и сама Джессика уже не уверена в том, хочет ли она бежать… Султан не применяет к ней насилие, её очаровывает ум и власть этого мужчины. Восток, казавшийся таким чужим, приоткрывает ей свои тайны…
Но появление Тарик Паши вновь перевернет мир девушки. Узнавшая любовь молодого английского дипломата и страсть всемогущего султана, она выберет объятья революционера и разделит и его борьбу, и его судьбу…
В ролях
- Нэнси Трэвис — Джессика Грэй
- Арт Малик — Тарик Паша
- Сара Майлз — леди Эшли
- Яфет Котто — Кисляр
- Джулиан Сэндз — Форест
- Ава Гарднер — Кадин
- Омар Шариф — султан Хассан
- Шери Лунги — Уста
- Джорджина Андерсон — Аунт Лили
- Джордж Кэмиллер — Визлер Бей
- Жожо Коль — Эмили
- Каролин Дориан — Виктория
- Сара Кроуден — Шарлотта
- Джеймс Койль — шпион султана
- Майкл Гуилим
- Джеймс Тэйлор
- Тони Спиридакис
- Шерли Кэйн
Съёмочная группа
- Автор сценария: Кэрол Энн Хоффнер
- Режиссёр: Уильям Хэйл
- Продюсер: Майкл Драйхерст
- Оператор: Доналд Морган
- Композитор: Джон Скотт
- Художник: Саймон Холлэнд
- Костюмы: Ивонн Блэйк
- Монтаж: Джейсон Красуки, Питер Бойта и Джон Линк
Напишите отзыв о статье "Гарем (фильм, 1986)"
Ссылки
- «Гарем» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.rottentomatoes.com/m/1069405-harem/ Гарем] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
- [www.allmovie.com/movie/v130357 Гарем] (англ.) на сайте allmovie
- [www.film.ru/afisha/movie.asp?vg=24450 «Гарем» на сайте Фильм Ру]
Отрывок, характеризующий Гарем (фильм, 1986)
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
