Гарпастум (фильм)

Сюда перенаправляется запрос «Гарпастум». На эту тему нужна отдельная статья.

Гарпастум
Garpastum
Жанр	драма
Режиссёр	Алексей Герман мл.
Продюсер	Александр Вайнштейн
Автор сценария	Александр Вайнштейн Олег Антонов
В главных ролях	Данила Козловский Евгений Пронин Чулпан Хаматова
Оператор	Олег Лукичёв
Композитор	Игорь Вдовин
Кинокомпания	V.K-кампания
Длительность	116 мин.
Страна	Россия Россия
Год	2005
IMDb	ID 0488832
Выход фильма «Гарпастум» (оригинальное название — Garpastum)

К:Фильмы 2005 года

«Гарпа́стум» (англ. Garpastum, от лат. Harpastum — античная игра в мяч) — российский кинофильм, историческая драма Алексея Германа-младшего. Фильм участвовал в конкурсной программе Венецианского кинофестиваля 2005 года.

Сюжет

Действие начинается в 1914 году накануне начала Первой Мировой войны, со сцены отъезда Гаврилы Принципа перед убийством эрцгерцога Фердинанда.

Основные события разворачиваются в Петербурге, в центре повествования история двух братьев, Андрея и Николая. Их отец в прошлом то ли спортивный меценат, то ли просто увлекался футболом. Он поставил все деньги на российскую Футбольную команду, а она в Стокгольме в 1912 году со счётом 0:16 проиграла немцам. Он разорился и сошёл с ума. Потом умерла мать, и братья теперь живут в квартире дяди — врача, и тоже увлечены футболом. В их команду также входит Шуст и вратарь Миша (которого братья зовут Толстый).

Тем временем Андрей становится любовником Аницы, молодой вдовы, когда-то приехавшей из Белграда. Аница принимает у себя известных поэтов, на одном из вечеров можно видеть Мандельштама, Ахматову, Ходасевича. Она также дружит с Блоком, с которым знакомится и Николай.

Прочитав объявление в газете о том, что англичане, которые работают в Петербурге, создают свои футбольные команды, братья тоже идут пробоваться, однако их не берут. Они мечтают о том, чтобы построить собственное поле, и решают выкупить пустующий участок земли. Шуст договаривается с татарином Торгашом, который называет большую цену (140 рублей) из-за того, что сам задолжал деньги. Чтобы собрать нужную сумму, команда Андрея и Николая начинает играть в футбол на деньги с местными командами.

В Петербург к Анице приезжает сестра Вита с маленьким мальчиком, которого она называет своим братом (до этого Вита с мальчиком появляются в сцене отъезда Принципа). Вита сближается с Николаем и предлагает ему взять её в жёны. Однако её и Шуста убивают бандиты, которым задолжал Торгаш, когда Шуст приносит Торгашу собранные деньги.

Аница и мальчик Виты уезжают из города. Николай уходит на фронт. Андрей встречает Нину, за которой раньше ухаживал, и женится на ней. Николай приезжает с фронта, когда в переименованном к тому времени Петрограде голод. Андрей и Нина с ребёнком живут в квартире дяди (который, как и отец Николая и Андрея, уже умер). Андрей пытается получить продукты при доме писателей и встречает там Блока с котелком картошки с селёдкой. Братья идут на пустырь, где хотели построить поле, Николай достаёт привезённый с войны мяч, и они начинают играть и строить новые планы.

В ролях

Актёр	Роль
Данила Козловский	Николай Николай
Евгений Пронин	Андрей Андрей
Чулпан Хаматова	Аница Аница
Иамзе Сухиташвили	Вита Вита
Павел Романов	Дядя Дядя
Ольга Самошина	Тётя Тётя
Дмитрий Владимиров	Шуст Шуст
Александр Быковский	Толстый Толстый
Руслан Ибрагимов	Торгаш Торгаш
Леонид Мозговой	Карл Францевич Карл Францевич
Гоша Куценко	Александр Блок Александр Блок
Инна Левинтан	Анна Ахматова Анна Ахматова
Сергей Бугаев	Осип Мандельштам Осип Мандельштам
Роман Габриа	Гаврила Принцип Гаврила Принцип
Денис Козинец	Корней Чуковский Корней Чуковский
Владимир Маслаков	Владислав Ходасевич Владислав Ходасевич (в титрах Владимир Ходасевич)
Фёдор Лавров	солдат
Александр Безруков	Александр Вертинский Александр Вертинский (прохожий на набережной)
Евгений Харланов
Мирон Дмитрий

Роли некоторых английских футболистов исполняли бывшие игроки ленинградского «Зенита» — Константин Иванов, Александр Захариков, Михаил Тихомиров.

Номинации и награды

• 2006, 18 января — Национальная премия кинокритиков и кинопрессы «Золотой Овен» по итогам 2005 года.

Награды:

«Лучшая режиссёрская работа» (Алексей Герман-младший).

Номинации:

«Лучшая работа оператора» (Олег Лукичёв)

«Лучшая работа художника» (Сергей Ракутов, Георгий Кропачёв)

«Лучшая музыка к фильму» (Игорь Вдовин)

«Лучшая женская роль второго плана» (Чулпан Хаматова).

• 2005, сентябрь — участие в конкурсной программе 62-го Венецианского Международного кинофестиваля.

Ссылки

• [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=9668 «Гарпастум»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
• «Гарпастум» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Гарпастум (фильм)

– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.