Сомерс, Гарри

Гарри Сомерс
Основная информация
Полное имя	Гарри Стюарт Сомерс
Дата рождения	11 сентября 1925(1925-09-11)
Место рождения	Торонто
Дата смерти	9 марта 1999(1999-03-09) (73 года)
Место смерти	Торонто
Годы активности	1939-99
Страна	Канада Канада
Профессии	композитор, педагог
Жанры	классическая музыка
Лейблы	CBC Records, Centrediscs
Награды

Гарри Стюарт Сомерс (11 сентября 1925, Торонто — 9 марта 1999, Торонто) — канадский композитор, почетный доктор Оттавского, Торонтского и Йоркского университетов, основатель Канадской лиги композиторов.

Биография

Сомерс начал занятия музыкой в 1939 году после того, как познакомился с врачом, профессионально игравшим на пианино. Врач и его жена, тоже опытная пианистка, познакомили Сомерса с классической музыкой. В 40-е годы Сомерс учится игре на фортепиано и композиции. В конце 40-х годов он уже дает реситали. В 1948 году он выступает в Королевской консерватории в Торонто. Его учителем композиторского мастерства с 1941 до 1949 года был Джон Вайнцвейг, апологет сериализма, а в 1949 году он получает стипендию, позволившую ему проучиться год в Париже у Дариуса Мийо.

Хотя помимо фортепиано в начале 50-х годов Сомерс освоил и гитару, он посвятил себя главным образом сочинению музыки. В это время он зарабатывал на жизнь переписыванием нот. В 1960 году его опять направляют в Париж, осваивать современные музыкальные течения. В монастыре Солесма он изучает григорианское пение. Вернувшись в Торонто, он начинает принимать заказы на сочинение музыки, в основном от канадской вещательной компании CBC, но постоянного места работы он с тех пор так и не нашел.

В дальнейшем Сомерс уделяет большое внимание вопросу преподавания и исполнения музыки в школах. Его приглашают вести телевизионные и радиоциклы классической музыки для молодежи, а в 1968-69 годах он занимает должность специального консультанта по вопросам музыки в школах в Северном Йорке — пригороде Торонто.

С 1969 по 1971 год Сомерс живет в Италии благодаря гранту на сумму 18000 долларов, полученному от Канадского культурного института в Риме. В Риме он написал Voiceplay и Kyrie, в которых применены новые вокальные приемы, которые в это время становятся объектом его интереса. Он возвращается в Канаду через Дальний Восток, попутно познакомившись с восточной музыкой и философией. В 1977 году он посещает Советский Союз, где встречается с советскими композиторами и дает лекции о современной канадской музыке.

В середине 70-х годов CBC выпустила сборник долгоиграющих грампластинок с произведениями Сомерса, а после его смерти в 2000 и 2001 году две разных компании, CBC и Centrediscs, выпустили собрания его произведений на компакт-дисках.

Произведения

Сомерс, музыка которого испытала влияние Джона Вейнцвейга, Белы Бартока, барочного контрапункта, додекатоники и григорианского пения, но при этом в значительной степени сохранила самобытность, был универсальным композитором. Среди его произведений работы для оркестра, хора, сольные вокальные произведения, музыка для фортепиано и инструментальных ансамблей, для театральных и телевизионных постановок и кинофильмов. Самым известным его произведением является опера «Луи Риэль», впервые исполненная в 1967 году (год столетия Канадской конфедерации). Её исполнял также оркестр Национального центра искусств Вашингтона во время торжеств по случаю двухсотлетия США.

Другие крупные работы Сомерса:

• Струнный квартет №1 (1946)
• Фортепианные концерты №1 (1947), №2 (1956), №3 (1996)
• Северная страна (англ. North Country, 1948)
• Рапсодия (англ. Rhapsody, 1948)
• Сюита для арфы с камерным оркестром (1949)
• Симфония №1 (1951)
• Пассакалья и фуга (1954)
• Лирика для оркестра (англ. Lyric for Orchestra, 1960)
• Балет Дом Атрея (англ. The House of Atreus, 1963)
• Стереофония (англ. Stereophony, 1963)
• Пьеса для голоса (англ. Voiceplay, 1971)
• Kyrie для вокального квартета, хора и инструментов (1971)
• Музыка для скрипки соло (англ. Music for Solo Violin, 1973, грамзапись Иегуди Менухина)
• Песня шамана (англ. Shaman's Song, на инуитский текст, 1983)
• Chura-churum для вокального октета и камерного ансамбля (на санскритский текст, 1985)

Награды

В 1971 году Гарри Сомерса наградили орденом Канады. С 1975 по 1977 год три университета (Оттавский в 1975 году, Торонтский в 1976 году и Йоркский в 1977 году) присвоили ему почетную докторскую степень.

Ссылки

• [www.thecanadianencyclopedia.com/index.cfm?PgNm=TCE&Params=U1ARTU0003267 Somers, Harry] (The Canadian Encyclopedia)
• [www.harrysomers.com/aboutHS.htm About Harry Somers]
• [www.musiccentre.ca/apps/index.cfm?fuseaction=composer.FA_dsp_biography&authpeopleid=1235&by=S Harry Somers] (Canadian Music Centre)

Отрывок, характеризующий Сомерс, Гарри

– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.