Хартек, Пауль
| Пауль Хартек | |
| Paul Harteck | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Научная сфера: | |
| Место работы: |
Берлинский университет имени Гумбольдта, |
| Известен как: |
открыватель орто- и параводорода, трития |
| Награды и премии: | |
Пауль Хартек (нем. Paul Harteck (Paul Karl Josef Maria Harteck); 20 июля 1902, Вена — 22 января 1985, Санта-Барбара) — австрийский учёный, специалист по физической химии. Известен участием в открытии орто- и параводорода, а также трития (совместно с др. учёными).
Биография
Изучал химию в венский университете и берлинском университете имени Гумбольдта в 1921-24 гг. Защитив в 1926 году у Макса Боденштейна докторскую диссертацию по теме «Фотокинетика фосгена», работал с Арнольдом Ойкеном в университете Бреслау.
С 1928 по 1933 был ассистентом Фрица Габера в Кайзер-Вильгельм институте. Вместе с Карлом Бонхёффером в 1929 открыл пара- и ортоводород. В 1931 завершил хабилитацию в университете имени Гумбольдта.
Затем провёл год, стажируясь у Эрнеста Резерфорда в Кембридже, открыв вместе с ним и Марком Олифантом изотоп водорода тритий. С 1934 — директор Института физической химии при Гамбургском университете.
С 1937 — советник Управления вооружений сухопутных сил (HWA). В апреле 1939, вместе со своим наставником Вильгельмом Гротом, Хартек обратился в германское Имперское военное министерство (RKM) с докладом о возможности применения цепной реакции в военных целях.
Начиная с этого года, весь его отдел вёл разработки для HWA, уделяя особое внимание изучению разделения изотопов урана. Далее, с 1940 вместе с Гансом Зюссом изучает возможность использования тяжелой воды для замедления нейтронов. В 1941 отдел разработал аппарат, предназначенный для применения фирмой «Norsk Hydro» для получения тяжёлой воды посредством электролиза. В 1942 при помощи Вернера Гейзенберга Хартеку удалось избежать возможного назначения в Россию.
В феврале 1943 Хартек и его коллега Йоханнес Йенсен предложили новый тип разделения изотопов методом центрифугирования, принятый фирмой «Anschütz». Под руководством Хартека Вильгельм Грот провёл последний эксперимент по обогащению урана на ультрацентрифуге, располагавшейся в Целле, небольшом городе в 120 км к югу от Гамбурга.
По причине участия в немецкой ядерной программе был задержан и с 3 июля 1945 по 3 января 1946 в числе других немецких учёных находился в Фарм Холл (Операция «Эпсилон»).
В 1948-1950 — ректор Гамбургского университета. В январе 1951 эмигрировал в США, где до 1968 года преподавал в Политехническом институте Ренсселера в городе Трой (штат Нью-Йорк).
В 1956 за выдающиеся научные заслуги зачислен Обществом Макса Планка в Институт имени Фрица Габера.
Награды
- 1978: Большой золотой Почётный знак За заслуги перед Австрийской Республикой (6-я степень) [1]
Сочинения
- K. F. Bonhoeffer, P. Harteck: Experimente uber Para- und Orthowasserstoff. Berlin 1929. In: Sitzungsberichte der Preussischen Akademie der Wissenschaften. Phys.-Math. Klasse 1929, S. 103–108.
- K. F. Bonhoeffer, P. Harteck: Die Eigenschaften des Parawasserstoffes. In: Zeitschrift fur Elektrochemie und angewandte physikalische Chemie. 35 (1929), S. 621–623.
- K. F. Bonhoeffer, P. Harteck: Weitere Versuche mit Parawasserstoff. In: Die Naturwissenschaften. 17 (1929), S. 321–322.
- M. Oliphant, P. Harteck, E. Rutherford: Transmutation Effects observed with Heavy Hydrogen. In: Proc Roy Soc. A144 (1934), S. 692-703.
- Michael Schaaf: Der Physikochemiker Paul Harteck (1902-1985). Stuttgart 1999.
Киновоплощения
В телефильме Конец невинности (1991) роль Пауля Хартека исполнил Ханнс Цишлер.
Напишите отзыв о статье "Хартек, Пауль"
Ссылки
- [censis.informatik.uni-hamburg.de/publications/Art_M_Schaaf_Harteck.pdf Schweres Wasser und Zentrifugen- Paul Harteck in Hamburg (1934-1951)] (PDF; 1,39 MB)
- И.А.Леенсон. Охота за тритием. "Химия и жизнь", 1995, №№ 1 - 3. Занимательная химия. М.: Дрофа, 1996. Часть 2, с. 48 - 86.
Примечания
- ↑ [www.parlament.gv.at/PAKT/VHG/XXIV/AB/AB_10542/imfname_251156.pdf Список всех награждённых Федеральным президентом Почётным знаком за заслуги перед Австрийской республикой с 1952 года]
Отрывок, характеризующий Хартек, Пауль
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
