Гастон II де Фуа

Гастон II Богатырь де Фуа фр. Gaston II le Preux de Foix
граф де Фуа
13 декабря 1315 — 26 сентября 1343
Регент:	Жанна д’Артуа (13 декабря 1315 — 1325)
Предшественник:	Гастон I
Преемник:	Гастон III Феб
виконт де Беарн
13 декабря 1315 — 26 сентября 1343
(под именем Гастон IX)
Регент:	Жанна д’Артуа (1319 — 1325)
Соправитель:	Маргарита де Монкада (13 декабря 1315 — 1319)
Предшественник:	Гастон VIII
Преемник:	Гастон X Феб
виконт де Габардан
13 декабря 1315 — 26 сентября 1343
(под именем Гастон V)
Регент:	Жанна д’Артуа (1319 — 1325)
Соправитель:	Маргарита де Монкада (13 декабря 1315 — 1319)
Предшественник:	Гастон IV
Преемник:	Гастон VI Феб
князь-соправитель Андорры
13 декабря 1315 — 26 сентября 1343
Регент:	Жанна д’Артуа (13 декабря 1315 — 1325)
Предшественник:	Гастон I
Преемник:	Гастон III Феб
виконт де Марсан
13 декабря 1315 — 26 сентября 1343
(под именем Гастон III)
Регент:	Жанна д’Артуа (1319 — 1325)
Соправитель:	Маргарита де Монкада (13 декабря 1315 — 1319)
Предшественник:	Гастон I
Преемник:	Гастон III Феб
виконт де Лотрек
1339 — 26 сентября 1343
(под именем Гастон I)
Предшественник:	?
Преемник:	Алиенора де Комменж
Рождение:	1305(1305)
Смерть:	26 сентября 1343(1343-09-26) Альхесирас или Севилья, Испания
Место погребения:	аббатство Бульбонн
Род:	Дом Фуа-Каркассон
Отец:	Гастон I де Фуа
Мать:	Жанна д’Артуа
Супруга:	Алиенора де Комменж
Дети:	Гастон III Феб

Гастон II Богатырь (фр. Gaston II le Preux de Foix; 1308 — 26 сентября 1343, Альхесирас или Севилья, Испания) — граф де Фуа, виконт де Беарн, де Габардан и де Марсан, князь-соправитель Андорры с 1315, французский военачальник во время Столетней войны, сын Гастона I, графа де Фуа, и Жанны д’Артуа.

Биография

По завещанию Гастона I его владения были разделены. Старший сын, Гастон II, получал большую часть отцовских владений, включая графство Фуа, виконтства Беарн, Габардан и Марсан. Второй сын, Роже Бернар, получал большую часть владений в Каталонии, включая виконтства Кастельбон и Сердань, а также сеньории Монкада и Кастельвьель. Младший же сын, Роберт, должен был избрать духовную карьеру. Поскльку на момент смерти отца Гастону II, старшему из сыновей, было всего 7 лет, то для управления владениями был нужен регент. Вдова Гастона I, Жанна д’Артуа, добилась издания государственного акта, который объявлял регентшей именно её, однако это вызвало противодействия матери Гастона I, Маргариты де Монкада, а также штатов Фуа, которые не любили Жанну из-за власти, которую она имела на мужа. Очень скоро Жанна, которая вела расточительную и беспутную жизнь, восстановила против себя всю знать и они обратились к королю Франции с просьбой о замене регента. Однако король в 1317 году отверг все претензии, утвердив регентшей Жанну, бывшую близкой родственницей короля. Однако Беарн, Габардан и Марсан, а также каталонские сеньории, оставались под управлением Маргариты до её смерти в 1319 году. В своём завещании от 20 мая 1319 года она завещала Беарн Гастону, передав сеньории Монкада и Кастельвьель его брату Роже Бернару. После смерти Маргариты Жанна от имени сыновей распространила свою власть и на её владения.

Жанну удалось отстранить от власти только в 1325 году. Однако она продолжала вести прежнюю жизнь и постоянно ссорилась с Гастоном. Скандалы с её участием были столь часты и публичны, что в итоге привело к тому, что в 1329 году Гастон заточил мать сначала в Фуа. Позже она была переведена в Ортез, затем в Лурд. Только в 1347 году младший брат Гастона Роберт, епископ Лурда, выпустил мать из заключения. При этом король Франции Филипп VI одобрил заключение Жанны. Французский историк Жюль Мишле выдвинул предположение, что причиной этому послужил процесс в 1331 году против Роберта III д’Артуа, брата Жанны, обвинённого в подделке документов и колдовстве.

Став совершеннолетним, Гастон вскоре возобновил семейную ссору с домом Арманьяк из-за Беарнского наследства. Однако вмешался папа Иоанн XXII, посланники которого уговорили враждующих графов принять в качестве посредника короля Наварры Филиппа III д'Эврё. Филипп 9 октября 1329 года вынес решение, которое на время устроило всех. По нему граф д'Арманьяк и виконт де Фезансаге должны были отказаться от своих претензий на виконтства Беарн, Марсан, Габардан и Небузан, которые оставались под управлением графа де Фуа, который, в свою очередь, от прав на сеньории Ривьер, Озан, Брюйуа, Мансье и Мюре, которыми владеет граф д'Арманьяк, а также на земли в Каркассонне, которые достались виконту де Фезансаге.

После начала Столетней войны Гастон, который был вассалом короля Франции по Фуа, и короля Англии по Беарну, выбрал французскую сторону. Он сражался в Гиени против англичан, а в 1339 году захватил замок Тарта, владелец которого был деятельным сторонником короля Англии. За это король Франции передал ему виконтство Лотрек, графство Фуа оказалось подчинено сенешальству Тулуза. Кроме того Гастон был назначен генерал-лейтенантом Гаскони и Лангедока.

В 1340 году Гастон отправился в Испанию. Там он в армии короля Кастилии и Леона Альфонсо XI участвовал в войне против мавров. 26 сентября 1343 года Гастон умер во время осады Альхесираса (около Гранады) или в Севилье. Его тело было отправлено в Фуа, где его и похоронили в монашеской одежде в родовой усыпальнице в аббатстве Бульбонн.

По завещанию Гастона его вдова, Алиенора де Комменж, получала в пожизненное управление виконтство Лотрек с Андоррой и Доазаном. Она же становилось опекуном их единственного сына, Гастона III Феба.

Брак и дети

Жена: с 1327 Алиенора де Комменж (ум. после 16 мая 1365), дочь Бернара VII, графа де Комменж, и Лауры де Монфор. Дети:

• Гастон III Феб (30 апреля 1331 — 1 августа 1391, граф де Фуа, виконт де Беарн, де Марсан и де Габардан, князь-соправитель Андорры с 1343

Также Гастон II имел несколько незаконнорожденных детей от двух любовниц.

От 1-й (имя не известно):

• Арно Гильом де Беарн (ум. 1391); жена: Жанна де Морлане
• Беарнеза (Маркеза) де Беарн (до 1343 — до 1412); муж: Рамон Бернар II де Кастельно-Турсан

От 2-й (имя не известно):

• Пьер де Фуа; жена: Флоренсия Арагонская (ок. 1358 — ?), незаконная дочь инфанта Хуана Арагонского, сеньора Эльче
• Маргарита де Фуа; муж: Жан де Шато-Верден, сеньор де Комон

Литература

• Monlezun, Jean Justin. [books.google.com/books/pdf/Histoire_de_la_Gascogne.pdf?id=sHW_kCR87l8C&output=pdf&sig=KDJUp8tgj00AvnNhQuhkFl1Daow Histoire de la Gascogne] = Histoire de la Gascogne depuis les temps les plus reculés jusqu'à nos jours. — J.A. Portes, 1846—1850. (фр.) ([armagnac.narod.ru/Monlezun/Monl_G.htm русский перевод])
• Roman d'Amat. Foix (Gaston Ier de) // Dictionnaire de biographie française, tome 14 (notices de FLESSARD à GACHON). — Paris: Letouzey et Ané, 1979. — P. 190—191.
• Устинов В. Г. Столетняя война и Войны Роз. — М.: АСТ: Астрель, Хранитель, 2007. — 637 с. — (Историческая библиотека). — 1500 экз. — ISBN 978-5-17-042765-9.

Ссылки

• [fmg.ac/Projects/MedLands/TOULOUSE%20NOBILITY.htm#GastonIIFoixdied1343B COMTES de FOIX] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 14 декабря 2009. [www.webcitation.org/66gox4SPR Архивировано из первоисточника 5 апреля 2012].
• [www.foixstory.com/data/comtes/11.htm Gaston II de Foix-Béarn] (фр.). Проверено 14 декабря 2009. [www.webcitation.org/66sLn6Ktx Архивировано из первоисточника 12 апреля 2012].

Отрывок, характеризующий Гастон II де Фуа

Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.


29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.