Гаттенбергер, Борис Петрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Гаттенбергер Борис Петрович
Дата рождения

1894(1894)

Место рождения

Тверская губерния

Дата смерти

14 сентября 1919(1919-09-14)

Место смерти

Крым

Принадлежность

Российская империя Российская империя,
Белое движение Белое движение

Род войск

гренадеры

Годы службы

19131919

Звание

капитан

Командовал
Сражения/войны

Первая мировая война (Северо-Западный фронт); Гражданская война (Крым)

Награды и премии
Связи

дядя Александр Николаевич — министр внутренних дел в кабинете А. Колчака

Борис Петрович Гаттенбергер (1894 — 14 сентября 1919) — капитан, георгиевский кавалер, служил в 13-го лейб-гренадерском Эриванском полку,участник Первой мировой войны, участник Белого движения.



Биография

Гаттенбергер Борис Петрович родился 1894 году в фамильном имении Юрушково Тверской губернии происходил из знатного бургундско-эльзасского французского рода[1]. сын генерал-лейтенанта Петра Николаевича Гаттенбергера героя русско-японской и германской войн. В 1911 году по окончании Симбирского кадетского корпуса поступил в Павловское военное училище, которое окончил по первому разряду — старшим портупей-юнкером 6 августа 1913 года, после чего предпочёл службу в 13-м лейб-гренадерском Эриванском Царя Михаила Феодоровича полку Кавказской гренадерной дивизии.

В начале Великой войны — 18 августа Борис в чине подпоручика, будучи младшим офицером 6-й роты, выступил с полком из Манглиса[2] на Северо-Западный фронт.

На полях сражений Первой мировой Борис проявил самые лучшие качества русского офицера: будучи раненым во время заключительной фазы Лодзинского сражения 28 ноября 1914 под городом Сохачевым, он оставался в строю в качестве командира роты, поэтому кроме очередных боевых наград, был удостоен Георгиевского оружия при следующей реляции:

Награждается Георгиевским оружием 13-го лейб-гренадерского Эриванского Царя Михаила Феодоровича полка Борис Гаттенбергер за то, что в бою 28 ноября 1914 года у д. Пржевиче, увидев, что немцы заходят во фланг соседней с ним роты, бросился на них с полуротой в штыки, но, потеряв в этой штыковой атаке почти всех людей, принужден был с другой полуротой пробиваться через окружившего его численно превосходящими силами противника, что и выполнил и присоединился с уцелевшими людьми к своему полку.

Русский инвалид. — № 214. — 1915.

После развала фронта, когда в 1918 году Крым был занят германскими войсками, капитан Гаттенбергер оказался с семьей в городе Ялте, где работал начальником ялтинской милиции и на её основе из офицеров-добровольцев он начал формировать офицерскую Ялтинскую роту, которая сразу же поступила в распоряжение генерала барона де Воде, представителя Добровольческой армии в Крыму. В декабре капитан Гаттенбергер получил приказ с двумя ротами отправиться в Симферополь и поступить на укомплектование Симферопольского офицерского полка, при котором был назначен командиром 2-го батальона.

14 сентября 1919 года на реке Синюха капитан Гаттенбергер покончил собой при следующих обстоятельствах:

Кавалерия махновцев наседала с трех сторон, и наконец, капитан Гаттенбергер и еще уцелевшая группа бойцов оказались окруженными со всех сторон. На требования махновцев «сдавайтесь, бело-бандиты» капитан Гаттенбергер крикнул: «Добровольцы не сдаются», слез с коня, двумя выстрелами из револьвера убил коня и третью пулю пустил себе в лоб.

Альмендингер В. В. [adjudant.ru/lib/voenbyl057.htm Гибель 2-го батальона Симферопольского офицерского полка (памяти капитана Б. П. Гаттенбергера)] на сайте «Адъютант.ру».

Источники

  • [www.archive.org/details/leiberivantsyvve00popo Лейб-Эриванцы в Великой войне.] Материалы для истории полка в обработке полковой исторической комиссии под редакцией К. Попова. — Париж, 1959. — 244 с.
  • Попов К. С. [www.grwar.ru/library/CaucasusGrenadeer/index.html Воспоминания кавказского гренадера, 1914—1920.] — Белград: Русская типография, 1925.
  • Попов К. С. [www.archive.org/details/khramslavy008800 Храм славы]. — Париж: книгоиздательство «Возрождение». 1931.
  • ВП по военному ведомству//Разведчик № 1291,1915.

См. также

  1. Игорь Мангазеев. [www.veche.tver.ru/index.shtml?news=19049 Колчаковский министр из Весьегонского уезда] / «Вече Твери» (газета).
  2. [www.archive.org/stream/leiberivantsyvve00popo#page/14/mode/2up Лейб-Эриванцы в Великой войне.] Материалы для истории полка в обработке полковой исторической комиссии под редакцией К. Попова.

Напишите отзыв о статье "Гаттенбергер, Борис Петрович"

Отрывок, характеризующий Гаттенбергер, Борис Петрович

– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.