Гаук, Александр Васильевич
Александр Васильевич Гаук | |
Основная информация | |
---|---|
Профессии | |
Инструменты | |
Награды |
Алекса́ндр Васи́льевич Га́ук (3 [15] августа 1893, Одесса — 30 марта 1963, Москва) — советский дирижёр и композитор, Народный артист РСФСР (1954).
Содержание
Биография
Обучался в Петроградской консерватории по классам композиции у Александра Глазунова, Василия Калафати, Язепса Витолса, Михаила Чернова и дирижирования ― у Николая Черепнина.
В 1917 году стал дирижёром Петроградского театра музыкальной драмы, с 1923 по 1931 работал в Ленинградском театре оперы и балета (дирижировал в основном балетными спектаклями).
В 1930—1934 возглавлял симфонический оркестр Ленинградской филармонии, а в 1936 стал первым главным дирижёром только что созданного Государственного академического симфонического оркестра СССР и руководил им до 1941 года, наконец, в 1953—1963 годах руководил Большим симфоническим оркестром Гостелерадио СССР.
Гаук вёл активную педагогическую деятельность, преподавал в Ленинградской (1927—1933 и 1946―1948), Тбилисской (1941—1943), Московской (1939—1963, с 1948 ― профессор) консерваториях, среди его учеников — Евгений Мравинский, Александр Мелик-Пашаев, Константин Симеонов, Эдуард Грикуров, Николай Рабинович, Евгений Светланов, Геннадий Проваторов. Он автор ряда оригинальных сочинений: симфонии, концертов для фортепиано и для арфы с оркестром, фортепианных и камерных произведений, оркестровок сочинений Михаила Глинки («Патриотическая песнь»), Петра Чайковского («Времена года»), Мусоргского (неоконченной оперы «Женитьба»).
Творчество
Гаук обладал хорошим чувством оркестрового ансамбля и особенностей стиля произведения. Под его управлением звучали сочинения Хачатуряна, Мясковского, Шапорина, Шостаковича, Овчинникова и других современных композиторов (многие из которых были исполнены впервые), наряду с классическим репертуаром (сочинениями Генделя, Баха, Берлиоза). 13 ноября 1945 именно Гаук продирижировал восстановленной Первой симфонией Рахманинова, не исполнявшейся до того в течение почти 50 лет. Выступал с гастролями в разных странах. В 1954 году ему было присвоено звание Народного артиста РСФСР.
В 1975 годы было опубликовано издание «Мемуары, избранные статьи, воспоминания современников Александра Гаука».
Напишите отзыв о статье "Гаук, Александр Васильевич"
Примечания
Литература
- Гаук П. А. Москва — Вена — Москва, или Хроника маменькиного сынка. — М.: Классика-XXI, 2009. — 764 с. — 500 экз. — ISBN 978-5-89817-298-5.
Ссылки
- [www.belcanto.ru/gauk.html Александр Гаук на belcanto.ru]
|
|
|
Отрывок, характеризующий Гаук, Александр Васильевич
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
- Персоналии по алфавиту
- Музыканты по алфавиту
- Дирижёры по алфавиту
- Дирижёры России
- Дирижёры СССР
- Дирижёры XX века
- Композиторы по алфавиту
- Композиторы России
- Композиторы СССР
- Композиторы XX века
- Педагоги по алфавиту
- Музыкальные педагоги России
- Музыкальные педагоги СССР
- Музыкальные педагоги XX века
- Народные артисты РСФСР
- Руководители Государственного академического симфонического оркестра России имени Е. Ф. Светланова
- Выпускники Санкт-Петербургской консерватории
- Преподаватели Санкт-Петербургской консерватории
- Преподаватели Тбилисской консерватории
- Преподаватели Московской консерватории
- Главные дирижёры Государственного академического симфонического оркестра России
- Дирижёры Мариинского театра
- Балетные дирижёры
- Похороненные на Новодевичьем кладбище
- Мемуаристы СССР
- Мемуаристы России