Гафнер, Леонид Альфонсович

Леонид Альфонсович Гафнер (17 (29) января 1865 — 1934, Шанхай, Китай) — русский военачальник, генерал-майор. Участник Белого движения, Великого Сибирского Ледяного похода.

Образование

Выпускник Аккерманской классической прогимназии. В 1887 году окончил Одесское пехотное юнкерское училище.

Служба

Служил в 331-м пехотном полку, был произведён в полковники.

Исполнял должность генерала для поручений при командующем Южной армией Восточного фронта.

В 1920 году занимал должность дежурного генерала штаба Дальневосточной армии.

В армии Временного Приамурского правительства исполнял должность начальника штаба 3-й отдельной стрелковой бригады. С 15 по 27 декабря 1921 года — начальник штаба Гродековской отдельной группы войск.

23 марта 1922 года получил назначение генералом для поручений при командире 2-го стрелкового корпуса, затем дежурный генерал штаба войск Российской Восточной окраины генерала С. Н. Войцеховского.

Кавалер ордена «За Великий Сибирский поход» 1-й степени (27 апреля 1920).

В эмиграции

В эмиграции проживал в Китае. С 1927 по 1934 гг . председатель Шанхайского офицерского собрания.

Литература

• Волков Е.В., Егоров Н.Д., Купцов И.В. Белые генералы Восточного фронта Гражданской войны: Биографический справочник. – М.: Русский путь, 2003. – 240 с. ISBN 5-85887-169-0

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Гафнер, Леонид Альфонсович

Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.