Гвадалахара (Испания)
| Город
Гвадалахара Guadalajara
Показать/скрыть карты
|
Гвадалаха́ра (исп. Guadalajara) — город в центральной части Испании, столица одноименной провинции в автономном сообществе Кастилия — Ла-Манча. Население — 83,6 тыс. человек (2009).
Содержание
География
Город расположен на берегу реки Энарес, в 60 км к северо-востоку от Мадрида.
История
Гвадалахара обязана своим именем арабам, которое долгое время контролировали эти территории. Первоначально арабское название wād al-ḥajara (араб. واد الحجرة؛ وادي الحجرة — вади ал-хаджарат) относилось к реке Энарес, которая пересекала город на Западе. В переводе с арабского wād al-ḥajara значит «Река Камней», что объясняется обилием мелких утесов и скал в этой относительно небольшой реке.
В римские времена на месте современной Гвадалахары существовало поселение Арриака. Затем город заново основан арабскими завоевателями в VII веке.
В эпоху Возрождения значительную роль в истории города сыграла семья Мендоса.
Город сильно пострадал во время гражданской войны 1936—1939 гг.
24 июля 1936 года в Гвадалахаре республиканской милицией были зверски убиты монахини из ордена босых кармелиток — Мария Пилар и Святого Франциска Борджа, Мария Ангелов и Святого Иосифа и Тереза Младенца Иисуса и Святого Иоанна Креста.
Фотографии
- Calle Mayor, Guadalajara.jpg
- RuinasAlcazarGuadalajara2006.jpg
- ParquedelaConcordia2006.jpg
Парк
- EstacionAVEGuadalajara2006.jpg
Вокзал
Города-побратимы
-
Нитра (Словакия) -
Ливорно (Италия) -
Гвадалахара (Колумбия) -
Гвадалахара (Мексика) - Парма (Италия)
-
Роан (Франция) -
Нанитон (Великобритания)
Известные уроженцы города
- Луис де Грандес Паскуаль — испанский политик, член Народной партии
Напишите отзыв о статье "Гвадалахара (Испания)"
Литература
- Гвадалахара, город в Испании // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [www.guadalajara.es Муниципальный совет]
- [www.talusha1.narod.ru/travel/spain/spain_txt_p11.html#p11_1 Описание Гвадалахары с фото] (рус.)
|
Это заготовка статьи по географии Испании. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Гвадалахара (Испания)
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
